Самым известным нетленным телом считаются останки святой Бернадетты Субиру, которой однажды явилась Дева Мария. Бернадетте было тогда 14 лет. Вскоре девушка ушла в монастырь. Ее тело лежит там по сей день. Бернадетта умерла в 35 лет и была похоронена в 1879 году. Перед тем как признать ее святой, Католическая церковь три раза вскрывала могилу. Свидетелями эксгумации были доктора, священники и другие уважаемые члены общества. И каждый раз все они убеждались: тело Бернадетты Субиру нетронуто разложением.
Не так давно католики и предоставили тело Бернадетты для исследования ученым. Оказалось, что святая покрыта... воском. Это было сделано после второй эксгумации, когда тело уже сильно высохло и почернело, однако не разложилось.


21 марта 1943 года в Париже был эксгумирован труп святой Катарины Лабур, умершей в 1876 году. Врач, присутствовавший при эксгумации, потом с удивлением рассказывал, что руки и ноги женщины были гибкими, как будто она умерла лишь вчера, кожа оставалась целой, а волосы поражали своим блеском. Глаза находились в орбитах, и их голубовато-серый цвет не потускнел. Анализ внутренних органов святой показал, что они пребывают в почти прижизненном состоянии.
Катарина Лабур (1806-1876) - дочь крестьянина, в двадцать четыре года ставшая монахиней конгрегации Сестер Милосердия св. Викентия де Поль. Ее послали в Париж, где у общины был дом на улице дю Бак. Приезд совпал с торжественным для монахинь событием: перенесением останков св. Викентия из собора Нотр-Дам в церковь лазаристов на улице де Севр. Как и положено настоящей святой, ей несколько раз являлась дева Мария. Сразу же после приезда вечером у сестры Катарины было видение, первое из тех, которые сделали ее имя знаменитым. Она сама выделяла три видения как главные, начиная с 18 июля 1830 года, когда ближе к полуночи она проснулась от света: «сияющий ребенок» провел ее в часовню, где два часа с ней говорила сама богородица.

Святой Шабраль Маклуф, чьи останки хранились в ливанском монастыре святого Маро Анная, - может быть, самый замечательный из всех них. Когда святой Шабраль умер, то сорок восемь дней по его захоронении в 1899 году у его гробницы случались разные чудеса, включая яркий свет вокруг гроба. К первой эксгумации в 1937 году святой был найден в совершенной сохранности плоти, несмотря на частые ливни, благодаря которым его мощи буквально плавали в грязи.
Тело перезахоронили и оставили в покое еще на двадцать три года - до 1950-го, когда пилигримы, прибывшие к усыпальнице, заметили странную жидкость, просочившуюся сквозь стенки гроба.
При втором вскрытии тело святого по-прежнему было неиспортившимся, гибким и вообще выглядело совершенно живым, хотя укрывающие его одежды оказались покрытыми кровью.
Еще одной странностью, так и непроясненной, была непонятная жидкость, клейкая и маслянистая, которую обильно источала плоть святого Шабраля. Эта субстанция продолжает течь до сих пор, и при каждой ежегодной эксгумации гроб оказывается полон ею на три дюйма. Некоторые полагают, что жидкость обладает лечебными свойствами.
Помимо многочисленных святых, чьи различные части тела хранятся в рекликвариях и считаются верующими доказательствами существования жизни после смерти и бытия бога (или еще нечто подобное), мы можем наблюдать и тела обычных людей, чья судьба была столь же драматичной. Например, спустя 165 лет после казни английского короля Карла I королевским хирургом сэром Генри Халфордом была эксгумирована его отрубленная голова.
"Цвет кожи лица был темный. Лоб и виски практически сохранили мышечное вещество; носовой хрящ не сохранился; но левый глаз на начальной стадии эксгумации был открыт и полон; борода, столь характерная для периода правления Карла, сохранилась полностью. [Голова] была весьма влажной и при прикосновении давала зеленовато-красный оттенок бумаге и полотну. Задняя часть скальпа... имела удивительно свежий вид. Волосы - толстые... на вид почти черного цвета..."
Сохранность головы объясняется тем, как и в каких условиях был похоронен король, но никак не святостью Карла.

Перед тем как человека причисляют к лику святых, Ватиканская группа, которая называется Конгрегация по вопросам святости, проводит эксгумацию тела, обследует и регистрирует степень его сохранности. Здесь берется за работу профессор Фулкери. Он изучал несколько нетленных тел. Среди них - дон Орионе.
Дон Луиджи Орионе жил с 1872 по 1940 гг. Он был проповедником, исповедником и миссионером. Уже в 21 год он основал интернат для брошенных детей. На протяжении своей жизни он объехал весь земной шар, даруя надежду и слово божье нищим. Он оставил свое наследие по всему миру и его последователи основали бесчисленное количество школ и приютов для несчастных и обездоленных.Он умер в 1940 г. Первую эксгумацию провели в 1965 г. Его тело отлично сохранилось. Спустя два с половиной десятилетия не было никаких признаков гниения, никакого запаха. Его волосы, ногти и кожа были сухими, но целыми. Как и в других случаях, его внутренние органы тоже были целыми. Сердце вынули и отправили в его любимую страну - Аргентину.

Похоронные условия могут сильно повлиять на процессы разложения. Вода и тепло ускоряют процесс гниения, а прохладные сухие вакуумные условия помогают сохранить тела и вызывают естественную мумификацию. Дон Орионе был похоронен в сухом прохладном месте в запечатанном гробу в подземном склепе. Эти условия замедляют разложение. Но состояние не всех вечных тел можно так легко объяснить.
Возможно, тело Беаты Маргариты выглядит не идеально, но ей очень много лет. Уже через год от тела остается один скелет. Она умерла в 1464 г. - более 540 лет назад. Беату похоронили вместе с другими телами, все они покоились в одинаковых условиях. Другие тела полностью разложились, а она осталась целой и невредимой.
В 2001 г., когда Беату Маргариту достали из стеклянного гроба, ничто уже не могло защитить ее от современных условий. Окружающая среда начала влиять на ее плоть. Чтобы спасти вечное тело от дальнейшего разложения и ликвидировать уже появившиеся следы разложения, профессор Фулкери и его коллега Назарено Габриэлли - бывший директор комиссии по научным исследованиям музея Ватикана - присоединились к научной комиссии. Их цель - сохранить древнее чудо, используя современную науку.

Забальзамированное тело будет показывать едва заметные признаки усыхания от одного до пяти месяцев после похорон даже без использования замораживания или кремов, способных скрыть запах. По словам Иисуса Пресиадо, который связан с похоронным делом уже тридцать лет, "в целом, менее выраженной патологией (на момент смерти) являются едва заметные признаки некроза". Такие тела прекрасно сохраняются в течение многих лет после погребения. Некоторые из них в особых условиях сохраняются сотни и даже тысячи лет.Тем не менее, все части тела или органы со временем исчезнут, а если они и сохранились, то это или результат бальзамирования, или же воздействия на тело особых условий среды: почва, богатая щелочью, отсутствие кислорода, бактерий, червей, тепла, света и т.п. Кроме того, есть и еще одно объяснение - это так называемый процесс омыления, когда человеческий жир способен превращаться в твердое вещество, препятствующее естественному процессу разложения.

Эксгумация проводилась еще дважды — в 1919 и в 1925 годах, и вновь тело оказывалось нетленным. После этого останки были помещены в реликва-рий в капелле святой Бернадетты в Не-вере. Беатификация (обряд причисления к лику блаженных) состоялась 14 июня 1925 года, канонизация — 8 декабря 1933 года. День памяти святой Бернадетты — 16 апреля. Во Франции также ее день отмечается 18 февраля.

Место явления Богородицы святой Бернадетте превратилось в один из главных центров католического паломничества. Ежегодно в Лурд приезжают до пяти миллионов паломников. Источники в Католической церкви утверждают, что только за первые 50 лет паломничества получили полное излечение от самых различных болезней минимум 4000 человек. На месте грота явления воздвигнут храм Нотр-Дам-де-Лурд.

Мощи — останки святых христианской церкви — являются объектом религиозного почитания в Православной и Католической церквях испокон веков. Но в большинстве своем мощи — это кости скелета или высохшие тела, подвергшиеся естественной мумификации в особых условиях захоронения (например, в сухом и холодном климате пещер Псково-Печерского монастыря).

Можно выделить две основные позиции, объясняющие прекрасную сохранность тела человека после смерти. Церковь полагает, что тела святых не подверглись разложению по воле Бога, который сохранил мощи нетленными специально для верующих. Помимо этого, считается, что останки угодников Божиих содержат в себе благодать, способную исцелять болезни.

Наука считает, что сохранность трупа напрямую зависит от тех условий, в которых он содержался. Если это сухая почва, хорошо впитывающая жидкость, и прохладный климат, то тело имеет больше шансов на сохранение (мумификацию), чем если бы оно находилось во влажной среде. Помимо этого, есть ряд способов замедления разложения (например, бальзамирование, известное еще с древних времен).

Тело Бернадетты пролежало в сырой могиле 30 лет. И на нем нет признаков ни разложения, ни мумификации. То есть оно нетленно. Черты ее лица сохранились полностью, руки абсолютно не изменились, даже ногти выглядят безупречными. Без всяких сомнений — чудо. Но только для верующих.

Для ученых же нет ничего святого. Проведя исследования, они установили, что прекрасная сохранность тела объясняется вовсе не чудом, а обычным человеческим вмешательством, а именно — воском, который тонким слоем был нанесен на высохшее лицо Бернадетты во время второй эксгумации, полностью повторяя его черты.

А как быть с руками и другими частями тела, которые также сохранились в безупречном состоянии? Ученые мужи и тут нашли объяснение. Они считают, что мощи настоящей святой Бернадетты давно хранятся в близлежащем склепе (на всякий случай), а на обозрение в стеклянном гробу выставлена всего лишь… восковая фигура. В данном случае, возможно, лишь лицо и руки. Все остальное скрыто одеждой. И теперь паломники с почтительного расстояния (поскольку посетителей близко не подпускают к стеклянному гробу с «телом» Бернадетты), наблюдают за восковой фигурой.

Если внимательно присмотреться к двум фотографиям Бернадетты (незадолго до смерти и в наши дни), можно даже подумать, что за много лет «нетленного» существования наша героиня еще больше похорошела и преобразилась. Кроме того, что черты лица современной Бернадетты никак не совпадают с чертами лица той же самой святой, только 130-летней давности.

Примечательно то, что всех святых разрешали снимать в разных ракурсах: без гробов, одежды и т.д. Всех, кроме Бернадетты.

Родилась 17.2.1844 г. в Лурде (департамент Верхние Пиренеи, южная Франция). Она выросла в большой нужде и всегда была болезненна. В гроте Massabielle близ Лурда ей являлась с 11.2. по 16.7.1858 г. 18 раз Богоматерь Мария. "Госпожа" в одном из этих видений заявила о себе как о "непорочном зачатии" и пожелала сооружения церкви, молитвы и раскаяния для обращения грешников. 25.2.1858 г. на этом месте забил чудотворный источник. С этих пор Лурд стал одним из самых значительных мест паломничества в мире. После того, как Бернадетта, вопреки всем многочисленным трудностям, клевете и преследованиям, сочла свою задачу выполненной, она вступила в 1866 г. в Невер на Луаре (центральная Франция) в сообщество "Soeurs de la Charite et de l`Instruction Chretienne" ("Dames de Nevers" - милосердные и школьные сестры из St. Gildard). Она и там сильно страдала от непонимания окружающих, других сестер, и также потому, что, как она говорила, "ее задачей было хворать". Она умерла со словами: "Святая Мария, Божья Мать, заступись за меня, бедную грешницу!" 16.4.1879 г. в Невере. Ее нетленные мощи покоятся в местной монастырской церкви. Причислена к лику блаженных 14.6.1925 г., к сонму святых - 8.12.1933 г.

Изображалась в Лурдском гроте перед Непорочной Марией.

Источник: Agnuz

СВЯТАЯ БЕРНАДЕТТА СУБИРУ

Между святыми существует общение, даже тогда, когда они друг с другом не знакомы, ибо они непосредственно общаются в Господе Иисусе, Которого любят всем сердцем, и иногда, даже не зная того, говорят одни и те же слова.

Когда в 1858 году Бернадетте было четырнадцать лет и ей довелось многократно видеть в Лурде Пресвятую Деву, святой арсский пастырь был на последнем году жизни. Однако между старцем и девочкой существует удивительное духовное родство.

Старый пастырь говорил:

"Я думаю, что Господу было угодно избрать из всех приходских священников самого невежественного... Если бы Он нашел кого-нибудь еще более невежественного. Он избрал бы его вместо меня, чтобы явить Свое великое милосердие".

Бернадетта впоследствии объясняла: "Если Пресвятая Дева избрала меня, то это потому, что я была самой невежественной.

Если бы она нашла какую-нибудь еще более невежественную, чем я, она избрала бы ее".

Проходя по улочкам своего прихода, ставшего местом ежедневного паломничества, старый пастырь несколько смущался, видя, что его портретами торгуют, но утешался, говоря: "Всего несколько сантимов, большего я и не стою".

Точно так же и Бернадетта, узнав в монастыре, где она нашла прибежище, что в Лурде за десять сантимов продается ее фотография, сказала: "Десять сантимов, да, это все, чего я стою!".

Даже эти смиренные совпадения напоминают нам глубокую истину об общении святых, и нельзя без волнения думать о том, что после смерти старого святого пастыря, указавшего половине Франции пути, ведущие от земли к небу, его наследницей стала девочка, указавшая всему миру, как небо милосердно склоняется над землей.

Бернадетта объясняла необычайные происшествия, с ней случившиеся, очень просто: "Дева Мария избрала меня".

Когда мы говорим об "избранничестве", мы неизбежно вкладываем в это слово немало самодовольства, однако для лур декой провидицы слово "избрание" было совершенно чистым, обозначающим событие, которое само себя оправдывало, ибо произошло по превышающему наше разумение милосердию Божьему - в ней самой, Бернадетте, не было ничего, что могло бы его объяснить. Когда ей было уже 14 лет, она не умела ни читать, ни писать, не умела говорить по-французски, не знала катехизиса, умела только читать розарий: его она читала по-французски, хотя и не понимала значения молитв; она недоедала, здоровье ее было слабым, часто ее мучали сильнейшие приступы астмы: иначе говоря, она была поистине жалким существом.

"Дева Мария избрала меня": когда в монастыре, где она нашла прибежище после видений, кое-кто решил, что ее нужно окружать особым вниманием, Бернадетта сказала: "Я не имела никакого права на эту милость. Пресвятая Дева взяла меня, как поднимают камушек с дороги...". И, желая объяснить свое убожество, она скорбно говорила: "Я - камень. Что вы хотите извлечь из камня?".

Одной из послушниц, спрашивавшей ее о явлениях Девы Марии, она объясняла: "Что делают с метлой, закончив уборку, куда ее ставят?". Ее собеседница, не понимая ее, в замешательстве отвечала: "Ее ставят за угол, за дверь". "Так вот, - заключила Бернадетта, - я послужила Пресвятой Деве как метла. Когда я ей стала уже не нужна, она поставила меня за дверь. Там я стою и там буду стоять".

Надо отметить, что в этих словах не было никакой горечи, но абсолютная, почти инстинктивная готовность следовать слову Евангелия, которое служит камнем преткновения для всех гордецов: "Когда вы сделаете все, что от вас требовалось, скажите: мы - бесполезные рабы".

Епископ Лурдский, впервые признав истинность явлений, процитировал слова св. Павла: "Бог избрал немощное мира..." (1 Кор. 1,27).

А в молитве Деве Марии, составленной Бернадеттой для себя самой, есть слова, перекликающиеся со словами гимна "Величит душа моя":

"Да, нежная Матерь, ты склонилась к земле, чтобы явиться слабой девочке...

Ты, Царица небес и земли, пожелала воспользоваться самым смиренным, по суждению мира".

В этом - тайна святости Бернадетты, и необходимо сразу сказать, что она была признана святой не потому, что видела Деву Марию, но парадоксальным образом несмотря на видения, несмотря на неожиданную славу, которая на нее обрушилась, за безграничное смирение, с которым она хранила память о случившемся с нею, и за то, что она принесла себя в жертву, исполняя доверенную ей весть: "молитесь и кайтесь за грешников".

Она родилась в 1844 году, даже не в деревне, а в местечке, состоявшем из пяти мельниц, которые находились в нескольких десятках метров друг от друга. Предпоследней была мельница, сданная в аренду Франсуа Субиру и его семье.

Казалось, семью Субиру преследовали несчастья: былая честная бедность мало-помалу превратилась в нищету. Времена были тяжелыми, урожаи - скудными, дела шли плохо, долги росли, тем более что Франсуа не умел взымать деньги с должников и часто становился жертвой пройдох благодаря своей мягкости и доверчивости.

Когда Бернадетте было десять лет, ее отец не смог больше платить денег за аренду мельницы и из хозяина стал простым подмастерьем.

Через год вспыхнула эпидемия холеры, которой заболела и девочка; годом позже случился неурожай, и перед семьей встал призрак голода.

В конце концов семье Субиру пришлось переселиться в темный и зловонный первый этаж бывшей тюрьмы: сырую, затхлую дыру.

В 12 лет Бернадетту отправили прислуживать в люди за харчи (хозяева давали ей нечто вроде кукурузной каши, которую девочка даже не могла переварить).

Часто с ней дурно обращались, но она не жаловалась, потому что, по ее словам, "когда подумаешь, что благой Бог попускает это, жаловаться не подобает". О катехизисе не было и речи. Правду сказать, хозяйка обещала учить ее катехизису, но скоро отказалась от этого намерения: "Ты слишком глупа. Ты никогда не сможешь принять первое причастие".

Тем временем в доме нищета все росла: часто отец оставался без работы и, когда в селении украли два мешка муки, в краже обвинили его, только потому, что он был беднее всех. Так Франсуа Субиру попал в тюрьму, правда, всего на несколько дней, потому что его быстро признали невиновным, но дурная слава за ним осталась, и сердце его было охвачено грустью.

Бернадетта вернулась домой: мысль о первом причастии не оставляла ее, и приходской священник пообещал объяснить ей хотя бы самые элементарные вещи, однако потом с негодованием сказал: "Она даже не знает, что существует тайна Троицы!".

Такова была убогая картина, смиренный и печальный фрагмент истории и мира, на который обратила взгляд Пресвятая Дева, решив сойти на землю. Все это было так грустно, что чаша кажется преисполненной, если добавить, что именно в тот год туберкулез начал разрушать тело Бернадетты.

Конечно, здесь рационалистам и карты в руки: достаточно сказать, что из-за этой нищеты девочке показалось, будто небо раскрылось над землей, что подавленные желания восполнялись работой воображения, что убогая девочка играла в святую, как бедные девочки играют в принцесс.

И действительно, именно так все сразу и сказали в деревенской харчевне и в парижских кафе, как только разнеслась весть о случившемся.

Забыв, как бы то ни было, о главном: о том, что на эту историю можно посмотреть и с другой стороны, как то и сделала Дева Мария, избрав, как это сделала бы любая мать, одну из своих самых страждущих дочерей на земле.

И, как бы то ни было, мнение людей "просвещенных" и их презрительные объяснения, как о скалу, разбивались об образ этой девочки, исполненной нравственного достоинства, уравновешенности, невероятной силы и упорства: она никогда не примет почестей и тем более - денег (впоследствии всякий раз, когда ей предлагали деньги, она от них решительно отказывалась; если кто-нибудь неожиданно клал в ее руки золотую монету, она сразу же роняла ее на землю, восклицая: "Она меня жжет!", а когда высокопоставленные лица или епископы настойчиво добивались встречи с ней, передавала им, что лучше бы им было оставаться в своих епархиях; если же кто-нибудь пытался хотя бы прикоснуться к ней или отрезать часть ее одежды как реликвию, она с крестьянской простотой говорила: "Какие же вы идиоты!").

Но вернемся к первым месяцам 1858 года, когда Бернадетте только что исполнилось четырнадцать лет.

Было утро 11 февраля, накрапывал дождик, но, хотя девочка знала, что она должна беречь свое здоровье, она попросила разрешения сопровождать сестру и подругу, отправлявшихся к извилистым дорогам Масабьеллы собрать немного дров и костей, чтобы отнести их старьевщице.

Они дошли до того места, где мельничный канал сливается с потоком Гаве: здесь нужно было перейти его вброд, и Бернадетта в замешательстве остановилась, потому что вода была холодна как лед. Когда она снимала чулки, чтобы не замочить их, она услышала шум, как будто от налетевшего ветра. Она обернулась и посмотрела на деревья, росшие на лугу, но они стояли неподвижно, потом повернула голову по направлению к гроту, у входа в который рос куст шиповника, казалось, колыхавшийся от ветра. Грот осветился "нежным, живым светом", как впоследствии сказала Бернадетта, когда ее заставили подробно рассказывать о случившемся, и в этом свете она увидела нечто, похожее на девушку в белом.

Бернадетта, которую видение вместе привлекало и страшило, сделала единственное, что могло придать ей мужества: достала из кармана свои бедные четки и попыталась начать розарий. Но она не могла даже осенить себя крестным знамением, пока широким, торжественным, прекрасным движением не перекрестилась "барышня", которую она видела перед собой.

Когда розарий кончился, Бернадетте было приказано приблизиться, но она не осмелилась сделать это. Видение исчезло.

Воображение Бернадетты было настолько бедно, что она даже не знала, как объяснить случившееся. Она думала, что ее подруги видели то же самое, что она, но, заговорив об этом, поняла, что они не видели ничего. Она раскаялась, что начала разговор, но было уже поздно, и новость молниеносно распространилась.

Кто-то говорил, что это привидения, кто-то говорил об очень доброй девушке, недавно умершей, кто-то говорил о Деве Марии.

Бернадетта отказывалась высказать свое мнение, более того, как девочка, не получившая образования, она пользовалась несколько странным выражением: "что-то белое, похожее на барышню".

Она будет упорно называть так Пресвятую Деву до тех пор, пока та не откроет ей своего имени.

В противоположность тому, что мы могли бы представить, известие о видении никого не обрадовало. Оно не обрадовало семью, которая боялась, что отныне, кроме нищеты и презрения, ей придется сносить насмешки и унижения, потому что в доме - визионерка (Бернадетту дома даже побили).

Оно не обрадовало начальницу приюта, принявшую Бернадетту в класс для бедных с язвительным замечанием: "Ну что, ты кончила выкидывать номера?".

Оно не обрадовало приходского священника, человека с добрейшим сердцем, но чудаковатого и вспыльчивого, перед которым Бернадетта дрожала, как лист.

Еще меньше это известие обрадовало местную элиту и властей - они отчасти потешались, отчасти были раздосадованы, а затем вмешались, проявив всю нетерпимость, на которую способны только так называемые свободные умы.

В первой статье, появившейся в местной газете, говорилось о "девочке, по всем признакам, подверженной каталепсии, будоражащей любопытство лурдского населения". Со всех сторон ей запрещали возвращаться в грот - к счастью, эти запреты были отменены, когда проявили любопытство некоторые влиятельные лица.

Между 11 февраля и 16 июля 1858 года Пресвятая Дева являлась восемнадцать раз: во время ее явлений Бернадетта часто приходила в состояние экстаза и не реагировала на происходящее вокруг, даже если огонь свечи обжигал ей руки. Все видели, что девочка говорит с представшим ей видением, что на ее лице появляется то выражение счастья и блаженная улыбка, то выражение глубокой грусти и чуть ли не слезы, по-видимому, в зависимости от того, что она слышит.

Весть, переданная Девой Марией Бернадетте во время этого чудесного общения с глазу на глаз, была очень проста и необычайна.

Во время одиннадцати из восемнадцати явлений Пресвятая Дева не говорила ничего; она только улыбалась, особенно тогда, когда Бернадетта делала то, что сказали ей сделать взрослые.

Дева Мария улыбалась, когда Бернадетта прилежно кропила грот святой водой, произнося заклинания, которым ее научили: "Если ты от Бога, останься, если нет, то сгинь!".

Она улыбнулась, когда, послушавшись наказа одной из влиятельных городских дам, Бернадетта подала ей листок бумаги и ручку и попросила: "Соизвольте написать Ваше имя!".

Но на сей раз видение приблизилось и ответило ей на диалекте: "N"ey pas necessari", в этом нет необходимости.

"Не было необходимости", явившись на земле, избирать образованную девочку, которая по крайней мере умела бы читать и писать; еще меньше необходимости было в том, чтобы дать ей на хранение документы, которые попадут в руки других людей, толкующих их кто во что горазд. Впоследствии это так и произошло, и Бернадетта всегда проявляла ко всем этим толкам царственное равнодушие.

Однажды депутат Нижних Пиренеев важно спросил ее, говорит ли Пресвятая Дева на французском или на латыни. "Она говорит на диалекте", - ответила Бернадетта. "На небесах не говорят на диалекте", - с безапелляционной уверенностью изрек господин де Ресенье.

Но Бернадетта ответила: "Если Бог не знает нашего диалекта, как можем знать его мы?".

И депутат не нашелся, что сказать.

В другой раз один священник, который считал себя довольно образованным человеком, стал уверять ее, что это не могла быть Дева Мария, потому что она должна была бы говорить на еврейском или в крайнем случае на латыни (!), но Бернадетта спросила его: "Разве Бог не мог научить Пресвятую Деву моему диалекту?".

Итак, "не было необходимости" прибегать к посредничеству "мудрых мира сего", которые думают, что уверовать можно только имея в руках вещественные доказательства. Вспоминается еще один разговор - разговор между маленькой ясновидящей и деканом де Виком, произошедший через несколько месяцев после явлений:

"- Правда ли, что ты видела Пресвятую Деву?

Да, досточтимый отец.

Но я не верю, что ты ее видела! (Бернадетта молчит)

Что же ничего не говоришь?

А что я могу ответить?

Ты должна заставить меня поверить, что действительно видела Пресвятую Деву!

Но она не сказала мне, что я должна заставить в это поверить".

Бернадетта часто повторяла это своим самым дотошным собеседникам, которые хотели вовлечь ее в спор: "Мне поручено сказать вам это, а не заставить вас в это поверить".

Итак, на третий день Пресвятая Дева улыбнулась и отказалась "подписаться", но потом, обратившись к Бернадетте еще более любезно, чем то сделала девочка, попросив: "Соизвольте написать...", видение, в свою очередь, сказало: "Не окажете ли вы любезность (на диалекте - aue la gracia) приходить сюда пятнадцать дней?".

Девочка обещала это сделать, и с тех пор между ней, связавшей себя обещанием и влекомой неодолимой силой, и "взрослыми" и "сильными мира сего", стремящимися любыми способами воспрепятствовать этим встречам, началась борьба.

Начинаются официальные допросы: их устраивают комиссар полиции Жакомё, следователь Рив, королевский прокурор Дютур.

Все обращаются с ней как с маленькой замарашкой, грозят ей тюрьмой, устраивают ей многочасовые допросы, стремясь сбить ее с толку и добиться от нее признания в том, что она солгала; ей читают фальсифицированные протоколы допросов, которые Бернадетта шаг за шагом исправляет, ни разу не спутавшись и не уступив. Однажды ее вызвали вместе с матерью, и прокурор продержал их стоя свыше двух часов. Наконец его жена, проходившая мимо, пожалев их, сказала: "Здесь есть стулья, садитесь!", Бернадетта гордо ответила: "Нет, мы их можем испачкать!", и села на землю. Но именно "сильные мира сего" потерпели поражение.

"Он был так зол, что не мог справиться даже с чернильницей", - смеясь, рассказывала Бернадетта о своей встрече с прокурором, который без конца писал и вычеркивал лживые утверждения, которые сам же придумывал. Бернадетту пытались даже насильно положить в больницу для душевнобольных.

Но тем временем в гроте по-прежнему происходили необычайные и прекрасные беседы.

Во время 15 явлений Пресвятая Дева открыла Бернадетте три тайны, которые касались только ее и которые она так и не раскрыла, несмотря на настойчивые вопросы очень сведущих людей, даже епископов и исповедников.

Первая весть для всех гласила: "Покаяние, покаяние, покаяние. Молите Бога за грешников", и маленькая девочка по приказанию видения совершала поступки, смущавшие присутствующих (к тому времени их было уже человек 500): на глазах у всех она на коленях ползла по каменистой тропе, заканчивающейся в глубине грота, целуя землю на протяжении всего пути.

В углу грота была маленькая канава с грязью на дне: люди видели, как она рыла ее руками, а потом, набрав немного грязной воды, с отвращением пила ее.

Тем временем пробился источник, открытый столь необъяснимым образом, изобильно забила прозрачная вода, и начались исцеления, благодаря которым Лурд прославился на весь мир.

В другой день Пресвятая Дева потребовала, чтобы Бернадетта ела горькие травы. Девочка сама не понимала, почему она всего этого требовала! Она только повторяла то, что та сказала: это унизительные акты покаяния "ради обращения грешников".

Толпа хотела бы великих откровений и знамений, которые потом можно было бы с любопытством обсуждать во всех подробностях, но видела лишь скудные знамения, которые нужно было истолковать, видела тягостные, смиренные поступки, смысл которых раскрылся, когда Пресвятая Дева открыла наконец свое непорочное имя.

В первых числах марта видение доверило Бернадетте самое трудное поручение: "Иди к священникам и скажи им, чтобы они пришли сюда с процессией и чтобы они построили здесь часовню".

Бернадетта должна была сказать об этом угрюмому дону Пейрамалю, вызвав святой гнев этого человека, который становился особенно непреклонен тогда, когда его доброе сердце подсказывало ему уступить, тем более что, будучи приходским священником, он слушал в исповедальне об обращениях, которые начали происходить в гроте. Маленькая Бернадетта, дрожа от страха, отправилась к нему. Она готова была отвечать на вопросы, но могла сказать столь немногое! "

Это ты говоришь, что видишь Пресвятую Деву?

Я не говорю, что это Пресвятая Дева".

Бернадетта в который раз повторила: "Я видела что-то, похожее на даму!". Что-то! Священник против воли сказал жесткие слова: "Такие люди, как ты, смущающие приход, - это несчастье!". Бернадетта стала "маленькой, как пшенное зерно", однако по-прежнему стремилась исполнить свою миссию и настойчиво от имени Владычицы требовала процессии.

Потом она спаслась бегством. Но, переведя дух, вспомнила о том, что забыла вторую часть поручения: потребовать строительства часовни.

Она возвратилась вечером, когда все священники собрались вместе, и смиренно сказала, что Владычица хочет часовню, впервые добавляя нечто от себя: "часовню... хотя бы маленькую-маленькую!".

Пейрамаль продиктовал свои условия: "Владычица должна дать знамение: пусть по ее приказу расцветет куст шиповника, растущий в гроте, и пусть она скажет свое имя".

Девочка ушла радостно, с легким сердцем, исполнив данное ей поручение. И наконец наступил последний из пятнадцати дней, о которых говорила Пресвятая Дева: все ждали великого откровения и великого чуда. Но не произошло ровным счетом ничего.

Дева Мария не отвечала абсолютно ничего на требования приходского священника, переданные ей Бернадеттой в присутствии более десяти тысяч человек и под пристальным наблюдением комиссара Жакоме.

Мистическая встреча без слов в гроте длилась три четверти часа.

Потом Бернадетта, выйдя из грота, рассказала священнику: "Я спросила ее имя, но она улыбнулась.

Я попросила ее, чтобы она приказала кусту шиповника расцвести, но она снова улыбнулась.

Однако она по-прежнему хочет, чтобы построили часовню".

Пейрамаль ей в ответ:

"- У тебя есть деньги?

У меня их тоже нет. Скажи Владычице, чтобы она дала тебе что-нибудь".

В этой горестной шутке - глубокое разочарование.

Газеты соревновались друг с другом в ядовитых комментариях (они писали: "Чудо - это удивительное легковерие этой толпы!", и советовали упрятать в больницу эту "мнимую пятнадцатилетнюю святую"!).

Настало 25 марта - праздник Благовещения. Бернадетта проснулась еще до зари и почувствовала неодолимое желание отправиться в грот.

Видение ждало ее там; Бернадетта смиренно попросила: "Госпожа моя, прошу вас, сделайте милость, скажите, как ваше имя...".

"Нечто в белом" улыбнулось. Бернадетта настойчиво повторила свой вопрос четырежды.

На четвертый раз видение уже не улыбалось. Владычица разжала руки и опустила их к земле, возвела глаза к небу и сказала на диалекте: "Que soy era Immaculada Concepcion": Я - Непорочное Зачатие.

Бернадетта быстро встала и со всех ног побежала к дому священника: едва увидев священника, она повторила то, что сделала и сказала Владычица.

Священник, охваченный смущением, сказал в ответ:

"- У твоей дамы не может быть такого имени. Ты знаешь, что оно значит?

Нет, - сказала Бернадетта.

Как же ты его повторяешь, если не поняла? - Я все время твердила его по дороге".

"Я - Непорочное Зачатие!".

Четыре года тому назад Пий IX провозгласил догмат о Непорочном Зачатии Девы Марии, но это Истина, это факт - это не имя. Если бы она сказала:

"Я - Дева Мария!" или "Я - Дева, непорочно зачатая!".

Но эта формулировка очень странная. Настолько странная, что невежественная девочка не могла ее придумать.

Однако яркий свет освещает ум и сердце: когда мы, люди, хотим сказать, что что-то кажется нам единственным в мире, именно так мы и делаем - берем абстрактный термин и применяем его к отдельному человеку.

Ты - моя любовь! Ты - мое счастье! Ты - сама доброта! И мы называем Папу "Ваша святость", а кардиналов - "Ваше преосвященство ".

Мария сказала, что она настолько чиста, что она - сама чистота; ее приход в мир был столь непорочен, что она - само непорочное зачатие.

Два последних явления окрашены предчувствием разлуки: 7 апреля, во вторник на Святой, Дева Мария еще раз попросила построить ей маленькую церковь, а 16 июля произошло последнее безмолвное явление - грот был обнесен частоколом и находился под охраной: ясновидящая не могла даже подойти к нему, но все произошло как обычно, как будто препятствий, воздвигнутых людьми, и не существовало.

С тех пор началась история Лурда как крупнейшего в мире центра паломничества и чудес, тогда как история Бернадетты пошла по другому пути, который уже никогда не приведет ее в грот.

Прежде чем перейти к рассказу об этом втором этапе жизни Бернадетты, мы должны вернуться к тому, что с ней случилось во время самых первых явлений: уже в самом начале Дева Мария сказала ей нечто, касавшееся ее лично: "Я обещаю тебе сделать тебя счастливой не в этом мире, но в будущем".

В таких словах Небесная Матерь объяснила своей девочке евангельские блаженства.

Никогда, ни на миг Бернадетте не приходила в голову мысль, что она как ясновидящая заслужила какие-нибудь привилегии, награду или покровительство в этой жизни.

Наоборот, возвестив всему человечеству, что оно должно покаяться ради обращения грешников, Бернадетта знала, что приносит себя в жертву искупления.

Первое время после явлений было сумбурным. Отрочество и ранняя юность лурдской ясновидящей были заполнены встречами с паломниками, священниками, епископами, журналистами, фотографами, учеными, стремящимися открыть еще какую-нибудь "неизвестную подробность".

Когда уже в 1862 году явления были официально признаны Церковью, ее постарались укрыть в доме, где жили монахини того же прихода. Но этот дом не был для нее надежной защитой, и Бернадетте часто приходилось самой укрываться от нескромного любопытства слишком многих людей, часто даже от тех, кто хотел "устроить ее жизнь", обещая ей деньги и успех.

Главной ее заботой стало укрыться от чрезмерного любопытства и шумихи: лучшим выходом из положения ей казалась монашеская жизнь, но у нее не было для нее ни призвания, ни здоровья, ни особых способностей.

Епископу, спрашивавшему у нее, что она намерена делать, она смиренно отвечала: "Я не умею ничего... Я ни на что не годна!".

"Неважно, - отвечал тот, - мы попробуем найти для вас какое-нибудь дело".

Так в 22 года она стала послушницей в неверском монастыре, сестры которого работали в ее маленьком приходе, но и там ей было нелегко укрыться среди других 44 послушниц, как ей это обещали, и колокол большого монастыря звонил без конца. Часто приезжали люди, отказать которым было невозможно. Часто приезжали официальные историки, которые хотели расспросить ее и заставить в тысячный раз повторить весь рассказ.

В 1867 году Бернадетта принесла малые обеты, и в конце произошел эпизод, тягостный и драматичный одновременно, потому что в нем содержалось скрытое пророчество и суд Божий над человеком - смиренным орудием, которое Он избирает.

Речь идет вот о чем: после принесения обетов молодые монахини "получают послушание": им указывают монастырь конгрегации и обязанности, которые они должны исполнять. Никто из послушниц никогда не остается в материнском доме, где они проходят послушание и который является самым престижным монастырем, куда монахини обычно попадают после многих лет "честного служения".

Однако Бернадетта должна была там остаться, потому что в маленьких монастырях нельзя было надежно защитить ее. Она должна была остаться, но ни она, ни другие молодые монахини не должны были думать, что она пользуется какими-то привилегиями.

Поэтому сестры заранее подготовили сложный сценарий: монахини, принесшие обеты, одна за одной проходили перед епископом и получали назначение. Все делали вид, будто забыли о Бернадетте, потом, в последний момент, когда церемония подходила к концу, вдруг как бы вспомнили о ней, призвали ее, и между главной настоятельницей и епископом произошел следующий тщательно разработанный диалог:

"- Что нам делать с сестрой Марией-Бернардой?

Монсиньор, она ни на что не годна. Однако мы можем оставить ее Христа ради в материнском доме и использовать как прислугу в больнице. Она почти всегда больна. Это и будет ее служение".

Однако здесь диалог принял неожиданное направление, как будто в него властно вмешался Святой Дух. Епископ с нежностью посмотрел на Бернадетту и спросил ее: "Правда ли, что вы ничего не умеете делать?".

"Это правда, - ответила она, - я вам это уже говорила, но вы уверили меня, что это не важно".

Тогда епископ торжественно и внушительно сказал: "Вам я поручаю молитвенное служение". Так оно и случилось.

Вся монашеская жизнь Бернадетты была отмечена всевозрастающим опытом страдания и молитвы.

Ее молитва - это непрестанный смиренный разговор с небом, хотя теперь, когда явления кончились, оно, казалось, было закрыто для нее более, чем для какого-либо другого смертного, на протяжении ее земного пути.

Для Бернадетты само воспоминание о явлениях все больше отходило в прошлое и таяло: все мало-помалу погружалось в забвение, и она не делала ничего, чтобы удержать и оживить образы и события.

Постоянные назойливые требования уточнить даты и детали (в то время некоторые историки уже спорили друг с другом) смущали ее, потому что ей уже не удавалось вспомнить все точно.

В конце концов она попала в лазарет. Сперва она с необычайной нежностью ухаживала за другими больными, проявляя точность, способности и даже культуру медицинского обслуживания, поразительную для человека, которому так и не удалось научиться ничему.

Но и сама она все сильнее страдала от различных болезней: прогрессировал туберкулез, которым она была больна с возраста четырнадцати лет, а все растущая страшная опухоль в колене мешала ей ходить.

Со своими сестрами по монастырю она уживалась мирно, однако уже давно разворачивалась одна из тех тягостных, сложных драм, которые возможны только среди людей высокой духовности, когда они не позволяют благодати Божьей свободно действовать в них.

Одна из настоятельниц Бернадетты испытывала по отношению к ней смешанное чувство привязанности, почтения и недоброжелательства: привязанности и почтения потому, что Бернадетту "в детстве избрала Дева Мария, и ее глаза созерцали Владычицу"; недоброжелательство потому, что она была не в силах до конца поверить ей.

Когда речь шла о Лурде (всегда в отсутствие Бернадетты), настоятельница неизменно чтобы положить конец разговору, отмечала, что знамения, о котором просил приходской священник, так и не было дано: "Однако куст шиповника не расцвел!".

Но суть дела была в том, что мать Возу - суровая женщина из знатной семьи, очень набожная, - не могла допустить, чтобы столь исключительная милость - видеть Деву Марию - выпала на долю такого презренного и ничтожного существа, как Бернадетта.

"Она была неученой крестьянкой, - сказала она однажды. - Если Пресвятая Дева хотела появиться где-нибудь на земле, почему она выбрала неотесанную и невежественную крестьянку, а не добродетельную и образованную монахиню?".

Нельзя сказать, чтобы настоятельница преследовала Бернадетту, но она требовала от нее соблюдения Устава по всей строгости и ничего ей не прощала.

Она должна была поступать именно так, следуя суровым обычаям в монастырях того времени, но, хотя и против воли, неизменно обращалась с Бернадеттой недоброжелательно. И Бернадетта с ее ранимой душой, желая относиться к той как к своей родной матери, от этого неизменно страдала.

Могло бы показаться, что это склоки, обычные в монашеской среде, но на самом деле все было гораздо серьезнее.

С одной стороны был человек высокой духовности, закаленный суровой аскезой, однако еще не проникшийся удивлением и изумлением перед чудом Воплощения (Бога, становящегося ничтожным творением), с другой стороны была Бернадетта - живое свидетельство и продолжение этого чуда.

Эта суровая монахиня, почти подвижница, но еще не христианка, пережила Бернадетту и, когда речь шла о ее возможной канонизации, говорила: "Подождите моей смерти". Но когда и для нее пришел смертный час, ее последними словами были: "Наша Владычица Лурдская, защити мою агонию!".

Так Бернадетта никогда не видела подлинной любви именно от той, которая должна была на земле быть для нее образом Пресвятой Девы, Матери Божьей.

Даже на одре болезни, когда кариес разрушал ей кости, она не могла рассчитывать на особое внимание. Иногда у нее не было ничего, кроме маленького серебряного распятия, посланного ей Папой Непорочной (Пием IX), которое она все время сжимала в руках.

Когда она была уже не в силах держать его, она попросила, чтобы его привязали к ее постели.

Кое-кто из монахинь, напоминая ей о благодати, полученной ею в детстве, говорил ей: "Просите у нашей Непорочной Матери послать вам утешение".

Она отвечала: "Нет, никакого утешения, только силу и терпение".

Она страдала и от все усиливающейся глухоты, прерывавшей ее последние связи с миром.

Когда у нее началась агония, она закричала: "Боже мой!", и, казалось, силы оставили ее.

Потом она вновь закричала: "Я жажду!", как будто голгофская трагедия повторялась на земле. Позвали сестер, начавших читать вокруг ее постели последний розарий, как вдруг умирающая, взвешивая каждое слово, сказала: "Боже мой, я люблю Тебя... Святая Мария, Матерь Божья, молись за меня, бедную грешницу, бедную грешницу!".

И она умерла, предав душу в руки Девы Марии, улыбавшейся ей во дни ее юности.

В последние дни жизни, извлекая из темных глубин своей памяти воспоминания о мельнице, за работой которой она столько раз наблюдала в детстве, она сказала:

"Я перемолота, как зерно... и мои страдания будут длиться до самого конца".

Этими смиренными словами она хотела сказать, что сама становится как бы евхаристическим хлебом.

Когда ее бедное тело уложили на смертном одре, оно было таким исстрадавшимся и истерзанным, что, казалось, разложение должно начаться немедленно.

Но тело Бернадетты будто помолодело.

Оно осталось нетленным. Трижды в нашем веке ее прах извлекали из могилы и всякий раз его находили нетронутым, как будто Дева Мария оставила на нем знамение того, что сдержала свое обещание: "Я обещаю сделать тебя счастливой не в этой жизни, но в будущей".

Сразу же, как только она оставила этот берег. Как будто непорочное, нетленное тело Марии оставило на теле Бернадетты знамение своей близости.

Антонио Сикари. Портреты Святых

Простой девочке Марии Бернарде Сибуру выпала необыкновенная судьба. Она увидела Деву Марию, стала католической святой, нетленные мощи, которой представляют собой чудо Божие и непостижимую загадку науки

Бернадетта Субиру говорила: «Я не имела никакого права на эту милость. Пресвятая Дева взяла меня, как поднимают камушек с дороги…» Действительно старшая дочка мельника и прачки ни чем не выделялась из сверстниц, пока 11 февраля 1858 года, собирая всякую всячину для старьевщицы неподалеку от города Лурда, не увидела чудо. Расположенный рядом грот озарился светом, и в нем возникло «что-то белое, похожее на барышню».
В следующие несколько месяцев Бернадетта еще семнадцать раз лицезрела видение в гроте. Сначала фигура хранила молчание, потом, призвав к покаянию и молитве за грешников, велела построить на месте явлений часовню. Назвала «барышня» и свое имя: «Я – Непорочное Зачатие».
Узнав о случившемся, местный священник пришел в смятение. Необразованная Бернадетта не могла знать догмат о непорочном зачатии Девы Марии, провозглашенный Ватиканом буквально за несколько лет до описываемых событий. (Речь идет об освобождении Марии в момент ее собственного зачатия от власти первородного греха, которому подвержены все люди, как потомки Адама и Евы). Представитель власти тоже решительно не знал, что делать и думать. Странной девочке устраивали многочасовые допросы, пугали тюрьмой, местная газета ерничала, писала о «девочке, по всем признакам, подверженной каталепсии, будоражащей любопытство лурдского населения». Было и другое. Когда молва о чуде распространилась по округе, люди стали ходить за Бернадеттой толпами, наблюдали часами, как она молится у грота, старались приблизиться, притронуться рукой, поцеловать край одежды.
Только в 1862 году лурдские явления были официально признаны церковью. К гроту и источнику началось паломничество, которое не прекращается, по сей день. Бернадетта же в 1868 году постриглась в монахини и прожила в монастыре сестер милосердия в Невере, ухаживая за больными и занимаясь рукоделием.
В 1879 г. она умерла от туберкулеза.

Место паломничества
1 марта 1858-го в пещере, где Богоматерь явилась девочке, произошло первое чудо. Подружка Бернадетты засунула больную руку в источник и получила исцеление. Второе – вернуло зрение старику. Тут же слава о Лурдском гроте разлетелась по всем краям и весям.
Эмиль Золя писал: «…не только Франция, вся Европа, весь мир пускался в путь, и в некоторые годы особенного религиозного подъема там бывало от трехсот до пятисот тысяч человек». Сейчас место явления Богородицы ежегодно посещают пять-шесть миллионов человек паломников и туристов. Что касается чудесных исцелений, то в Лурде существует особое врачебное бюро, фиксирующее и проверяющее каждый факт исцеления с помощью чудодейственной воды из источника. С 1858 года медики зарегистрировали 6800 таких случаев, однако только 66 получили официальное подтверждение, пройдя 15-летний аудит, в течение которого состояние здоровья излечившегося постоянно контролировалось. В ближайшее время еще два чудесных исцеления: 25-летней француженки и 60-летнего итальянца – ждут своего официального признания.
Последний признанный официально случай относится к французу 51-летнему Жан-Пьеру Бели. В 1972г он был парализован, но после паломничества в Лурд встал из инвалидной коляски и начал ходить. Врачи не нашли научного объяснения случившемуся. Но оно и не требуется. Паломниками все равно движет вера.

После смерти
После захоронения, в силу обязательных церковных правил, гроб Бернадетты вскрывали трижды. В 1909-ом выяснилось, что тело идеально сохранилось, осталось эластичным и неповрежденным, как отметили в протоколе врачи и свидетели. После эксгумации тело положили в новый, двойной дубовый гроб (прежний был цинковый), который был закрыт, запечатан и вновь помещен в прежнюю гробницу. Второе обследование в 1919-ом обнаружило тоже, что и первое. Останки не были подвержены тлению! В результате чего Папа Римский Пий XI сделал заключение о «героической степени добродетелей» Бернадетты Субиру, открыв тем путь к беатификации (этап предваряющий канонизацию).
Третий раз гроб вскрыли в 1925 году, через 46 лет и два дня после смерти Бернадетты. Доктор Конт – участник последней эксгумации писал: «…Тело Бернадетты было нетленным (неповрежденным)…совершенно не подверглось процессам гниения и разложения, вполне естественным после столь долгого нахождения в гробе, извлеченном из земли…». Вот еще одна цитата того же доктора Конта: «При обследовании тела меня удивили превосходно сохранившиеся скелет, все связки, кожа, а также эластичность и упругость мышечных тканей…Но более всего мое изумление вызвало состояние печени через 46 лет после смерти. Этот орган, столь хрупкий и нежный, должен был очень скоро подвергнуться разложению либо кальцинироваться и затвердеть. Между тем, извлекши ее с целью получения реликвий (на реликвии были взяты фрагменты печени, мышц, а также два ребра), я обнаружил, что она имеет эластичную, нормальную консистенцию. Я тут же показал ее своим ассистентам, сказав им, что этот факт выходит за пределы естественного порядка вещей».
Тело Бернадетты летом 1925 г. оно было помещено в прозрачный саркофаг, который установили в монастырской часовне, справа от главного алтаря. Канонизация блаженной Бернадетты состоялась в 1933 г. в Ватикане.

Нетленные мощи
Согласно церковным канонам нетление тела не является признаком святости, но наилучшим образом подтверждает благочестивую жизнь. Поэтому религиозных аспектов данной темы мы касаться не будем. Поговорим абстрактно.
Нетленным считается тело, не претерпевшее посмертных изменений. До недавнего времени таковым признавали тело папы Иоанна XXIII. Однако церковь сама, проведя исследование, констатировала отклонение от канонов. Выяснилось, что тело было забальзамировано, а в запечатанный тройной гроб не поступал кислород, что, остановив процесс разложения, позволило останкам отлично сохраниться с 1963 г.
Другой чудесный пример тоже имеет свою компрометирующую составляющую. Парамаханса Йогананда – знаменитый йогин ушел из жизни в Лос-Анджелесе в мае 1952 года. «Отсутствие каких бы то ни было видимых признаков разложения мертвого тела Парамахансы Йогананды является уникальнейшим случаем в нашей практике…Признаков физического распада не было заметно даже через двадцать дней после смерти…На коже его тела не было видно никаких признаков плесени, а ткани не высыхали. Это состояние полной нетленности, насколько нам известно из анналов похорон, является случаем беспримерным. После получения тела Йогананды персонал морга ожидал увидеть обычные прогрессирующие признаки разложения, за которыми можно было бы наблюдать через стеклянную крышку гроба. Наше изумление возрастало с каждым днем, так как никаких заметных изменений в теле не происходило. Оно было явно в феноменальном, нетленном состоянии…Никакого запаха разложения…не было никаких оснований заявить, что его тело страдает от какого бы то ни было физического распада вообще. Поэтому мы вновь утверждаем, что случай с Парамахансой Йоганандой в нашей практике уникален», – писал директор лос-анджелесского морга, куда временно поместили тело йогина. Тем ни менее, есть сведения, что тело йогина было забальзамировано.
Еще одним нетленным считается тело Хамбо-ламы Даши-Доржо Итигэлова, умершего в 1927 г. Проведенная в 2002 г. эксгумация произвела мировую сенсацию. У Итигэлова наблюдались все признаки живого тела: мягкая кожа, отсутствие признаков гниения, не повреждены нос и уши, глаза не вытекли, пальцы рук и локтевые суставы подвижны, тело благоухало. Однако, нынче картина уже не та. Тело ламы все больше напоминает мумию.
А вот что писала по поводу вскрытия раки с мощами святого Иосифа Белгородского местная коммунистическая газета «Курская Правда» 1 декабря 1920 года: «Присутствующая публика была поражена высокой степенью сохранности тела, пролежавшего в гробе 166 лет. Людям казалось, что это результат искусственной мумификации, и они просили врача разрезать живот, чтобы убедиться в его содержимом. (При искусственном бальзамировании внутренности в обязательном порядке изымаются, уточняет www.oracle-today.ru). Хирург произвел разрез и вынул часть кишок, совершенно высохших, что доказывает естественность процесса мумификации».
В результате мощи святого Иосифа Белгородского были отправлены на исследование в Москву, поскольку объяснить феномен прекрасной сохранности тела, погребенного в середине XVIII века, местные специалисты не смогли. Казалось, что человек умер не полтора столетия назад, а буквально вчера. Мощи поместили в анатомический музей напоказ, но к нему стали стекаться толпы верующих и атеистическое «шоу» пришлось прервать.

Гипотезы
Специалисты утверждает, что существуют материалистическое объяснение феномена нетленных мощей. На земле есть места, природные условия которых способствуют «консервации». К примеру: катакомбы капуцинов в Палермо и на Мальте, подвалы церкви Святого Михаила в Дублине, Киевские пещеры и др. Однако в этих уникальных зонах сохраняются далеко не все тела.
Из популярных средств для бальзамирования можно назвать алкоголь, формальдегид, мед, песок, соль, радиацию и другие сложные естественные процессы и явления. Но и их действие не универсально. А потому хотя аргументы есть, сложить научную концепцию по поводу нетленности не удается.
Попытались ученые обобщить и признаки истинно нетленных останков. Список совсем не долог: неразложившееся тело, устойчивый аромат, присутствие паранормальных эффектов. К примеру, свечение, явление в снах или «пророчества» Хамбо-ламы Даши-Доржо Итигэлова. Но ни одно из данных свойств не поддается анализу и разгадке.
Что касается тела святой Бернадетты, то его уникальная сохранность тоже не абсолютна. Церковь не скрывает, что лицо святой покрыто воском. Вроде бы после второй эксгумации, начался процесс мумификации, тело уже сильно высохло, начало темнеть, потому было покрыто защитной маской. Что позволило скептикам считать, будто на показ выставлена восковая фигура. Похожего мнения придерживался журнал «Революция и церковь» в 1920-ом, когда обнародовал отчет VIII-го Отдела Народного Комиссариата Юстиции Съезду Советов о результатах «проверки» святых православных святых. Однако другие источники свидетельствуют обратное. При обнаружении мощей преподобного Александра Свирского свидетели изумлялись: «Я ожидал увидеть плотную спрессованную ткань, но вместо этого на срезе…увидел, что под слоем кожи воскового цвета находится белоснежная пористая и мягкая ткань…эта ткань поражала своей белизной, рыхлостью и воздушностью». Большевики же с упоением писали о найденной в раке восковой кукле.
«Подобного результата не достичь никакими способами искусственного бальзамирования. При бальзамировании ткани уплотняются и темнеют, а тут - разрыхленность, белоснежность, да еще внутри под поверхностным слоем эпидермиса – таким дифференцированным искусством бальзамирования человеческие умы и руки не владеют», – вот что писали специалисты, получив возможность исследовать тело великого православного святого. Далее следовал более чем закономерный вывод: состояние плоти прп. Александра – его святых мощей находится вне компетенции науки и не может быть описано обычными процессами на уровне клетки и ткани.
То же касается и нетленного тела святой Бернадетты. Что бы не утверждали атеисты, тонкий слой воска не способен остановить процесс тления. Это очевидно. А потому, раз гармония не поверяется алгеброй, не стоит путать праведное и грешное. Чудеса происходили и будут происходить. А вот верить или нет в них – это уже личное дело каждого.

Святая Мария Бернарда Субиру, или как её называли дома, Бернадетта, родилась 7 января 1844 года во французских Пиренеях в бедной семье. Она была слабой и болезненной, была неграмотна и в 14 лет ещё не была у Первого Причастия, хотя и очень этого желала. Семья Субиру очень бедствовала, и в 12 лет Бернадетте пришлось, несмотря на слабое здоровье наняться в служанки, где она работала за еду и за то, что хозяйка обещала учить её Катехизису, но вскоре взяла это обещание назад, утверждая, что девочка слишком глупа. Бернадетта продолжала мечтать о Первом Причастии, и с ней стал заниматься приходской священник, но и он считал её недостаточно умной.

11 февраля 1858 года Бернадетта с сестрой и её подругой отправились к горе Масабель собирать хворост. Они дошли до места, где надо было перейти вброд через канал, и Бернадетта остановилась, чтобы снять чулки, прежде чем входить в воду, а девочки ушли немного вперёд. Услышав шум, какой возникает от порыва ветра, она оглянулась и увидела, как грот неподалёку осветился светом, который, рассказывая впоследствии о происшествии, она назвала «нежным и живым» и она увидела девушку в белом. Наверное, Бернадетта испугалась, потому что попыталась читать розарий, но пока не перекрестилась прекрасная девушка, не могла начать молитву. Наконец, она начала молиться, и «девушка» молилась вместе с ней, перебирая свои чётки. Затем, видение позвало Бернадетту подойти ближе, но девочка испугалась. «Барышня», как потом назвала её Бернадетта, исчезла. Когда Бернадетта заговорила о «барышне в белом» с сестрой и её подружкой, те не поняли о чём речь – они никого не видели. Вернувшись, девочки рассказали, что Бернадетта видела возле грота призрак. Начались разговоры и догадки. Кто-то предположил, что это могла быть Пресвятая Дева, девочку расспрашивали, но Бернадетта говорила только: «Это было что-то в белом, похожее на барышню». Никто из так называемых «просвещённых людей» не поверил Бернадетте, не поверили ей и близкие. Её ругали, даже наказывали, запретили ходить к гроту, но обычно очень послушная, здесь Бернадетта проявила удивительную настойчивость.

С 11 февраля до 16 июля 1858 года Пресвятая Дева являлась Бернадетте 18 раз. Сопровождавшие её к гроту не видели и не слышали того, что видела и слышала Бернадетта, но видели, что она охвачена экстазом, что она видит и слышит что-то удивительное. Её заставляли «проверять» видение: кропить грот святой водой, произносить заклинания и даже просить «барышню» написать своё имя на листке бумаги. В ответ на эту просьбу, выраженную очень вежливо, «барышня» попросила Бернадетту приходить к гроту в течение ближайших 15 дней. Во время этих встреч Святая Дева говорила о необходимости покаяния, а также сказала, что хочет, чтобы к гроту пришла процессия и чтобы возле него построили церковь. Тогда же, наблюдавшие за этими событиями очевидцы, видели, как Бернадетта, повинуясь тому, что она слышала, в знак покаяния ползёт к гроту на коленях и ест горькие травы. Тогда же, по приказу Святой Девы, она стала раскапывать руками лужу в глубине грота, и вскоре оттуда забил мощный источник чистой воды. Быстро распространились слухи о том, что этот источник чудесным образом исцеляет тех, кто пьёт из него или умывается его водой. Немедленно нашлись желающие объяснить исцеления естественными причинами, и в их числе мэр Лурда, возмечтавший превратить Лурд в модный курорт. Был сделан химический анализ воды, который показал, что она не имеет никаких целебных свойств и не отличается по химическому составу от воды любого родника в горах. Исцеления продолжались , а вскоре начались и обращения – те, кто уже давно перестал ходить в церковь, вновь приступали к исповеди.

25 марта, в Торжество Благовещения Бернадетта вновь просила «госпожу» открыть ей своё имя, и Дева Мария сказала ей: «Я – Непорочное Зачатие». Бернадетта не поняла значения этих слов, но, повторяя их беспрестанно, чтобы не забыть, побежала к дому священника, где повторила услышанное. Священник, который хорошо знал Бернадетту, не мог не понимать, что неграмотная девочка, не знавшая не только латыни, но и французского, всю жизнь говорившая только на диалекте, выдумать этого не могла. Догмат о Непорочном Зачатии был провозглашён Папой Пием IX всего за четыре года до событий в Лурде.

Спустя четыре года, в 1862 году явления в Лурде были официально признаны Церковью, и Лурд стал местом массового паломничества верующих. Многие искали встречи с Бернадеттой. Чтобы избежать назойливого внимания к себе, в 22 года она вступила в монастырь милосердных и школьных сестёр в Невере, но и здесь ей было нелегко. Даже в монастыре её преследовали любопытные. Невольно, сёстры искали в ней каких-то особых способностей, которых она не имела. Сама о себе она говорила, что «умеет только хворать». Её определили в лазарет, где она ухаживала, пока была в силах, за другими больными. Здоровье её становилось всё хуже и хуже, туберкулёз, которым она заболела в 14 лет, разрушал её тело, в последние годы опухоль на ноге почти не давала ей ходить.

16 апреля 1879 года, в среду на Пасхальной неделе она умерла со словами: «Боже мой, я люблю Тебя…Святая Мария, Матерь Божия, молись за меня, бедную грешницу!». Тело её, оставшееся нетленным, покоится в Неверском монастыре, где она провела последние 13 лет. В 1933 году Мария Бернарда Субиру причислена к лику святых.

Анна Кудрик

Молитва св. Бернадетты Субиру:

О Иисусе, я прошу Тебя, даруй мне сегодня хлеб смирения, хлеб послушания, хлеб любви, хлеб силы; сломи мою волю и вдохни в меня свою; даруй мне хлеб самоумерщвления, хлеб непривязанности к творениям, хлеб терпения мук, которым подвергается сердце мое.

О Иисусе, я люблю тебя превыше всего. Меня снедает любовь к Тебе, я страдаю и умираю ради Тебя. Но я осознаю, что моя любовь — лишь блеклая тень по сравнению с жаром любви, которой Ты любишь меня. Даруй мне сердце, безграничное, как вселенная, дабы я могла любить Тебя, если не так сильно, как Ты того заслуживаешь, то хотя бы так сильно, как я способна.

Молитва о заступничестве св. Бернадетты Субиру:

О святая Бернадетта, ты, созерцавшая как покорное и чистое дитя восемнадцать раз в Лурде красоту Непорочной Девы Марии и получавшая от Нее послания, и затем пожелавшая скрыться от мира в монастыре в Невере, чтобы там принести себя в жертву ради обращения грешников, испроси для нас дар чистоты, скромности и смирения, чтобы мы также могли достигнуть видения Бога и Его Пречистой Матери на небесах. Аминь