Три богатыря традиционно ассоциируются со сказками и легендами. Мало кто знает, что прототипами этих полумифических персонажей были вполне реальные, живые люди.

Илья Муромец

Илюша - старший и самый любимый из троих богатырей. С ним связаны славные ратные подвиги и настоящие чудеса. Удивительно уже то, что после 30 лет сидения на печи этот диво-молодец, одаренный недюжинной силой, превратился в легендарного защитника Отечества.

Прототипом Ильи Муромца был Илия Печерский . Сейчас мощи этого святого сподвижника хранятся в Киево —Печерской лавре. Там же содержится документ с упоминанием богатыря по прозвищу «Чоботок » (в переводе с украинского - «Сапожок»). Именно так стали звать Муромца после того, как он умудрился положить несметное число врагов одним своим сапогом. Другого оружия на тот момент под рукой не оказалось.

Подтверждение того, что с Ильи Печерского и был «списан» образ славного русского богатыря, можно найти в книге «Тератургима » (1638). В ней лаврский монах Афанасий Кальнофойский указывает, что в Святой Лавре нашел свое последнее пристанище Илия , до принятия пострига бывший прославленным витязем и защитником земли русской.

В 1988 году останки Илии Печерского обследовала комиссия Минздрава. Было установлено, что при жизни он действительно имел богатырский для Древней Руси рост (177 см), долгое время был прикован к постели из-за заболевания позвоночника, а затем состоял на службе в княжеской дружине. О последнем факте свидетельствовали сросшиеся переломы и другие следы множества боевых ранений.

Добрыня Никитич

В былинах Добрыня изображается добросердечным человеком с творческой жилкой. Он всегда стремится защитить сирых и убогих. К тому же играет на гуслях, хорошо поет, а при возможности и балуется азартными играми. Все эти качества наводят на мысль, что богатырь мог принадлежать к знати.

Филологи Киреевский и Хорошев считают, что образ этого былинного витязя был «списан» с дяди Владимира Святославовича, которого звали Добрыней Малковичем . Родственник киевского князя родился в селе Низкиничи , откуда и произошло прозвище «Низкинич », а затем и «Никитич».

Повесть временных лет и Иоакимовская летопись содержат сведения о том, Добрыня Никитич сыграл большую роль в судьбе Руси. По его инициативе был призван княжить Владимир. Позднее с его же помощью производилось крещение новгородцев , закончившееся сожжением домов язычников и большим пожаром.

Алёша Попович

Алёша - младший из героев - не обладал колоссальной физической силой, но был смекалист, хвастлив и охоч до женского пола. Прототипом этого героя считается боярин из Ростова, некто Александр Попович. В Никоновской летописи упоминается, что он погиб в бою на речке Калке в 1223 году, а до этого прославился подвигами, совершенными во время Липецкой битвы.

Согласно другой версии, Алёша появился в былинах благодаря реально существовавшему боярину Ольбергу Ратиборовичу . Тот был дружинником и соратником Владимира Мономаха . В 1095 году этот человек вел переговоры с половецким ханом Итларем , но миссию свою не завершил, поскольку был коварно застрелен через дыру в крыше.

Исследователи образа богатыря (Борис Рыбаков, Анатолий Членов) считают, что хан Итларь как раз и является прообразом Идолища поганого, с которым сразился былинный Алёша Попович. Языческое имя «Ольберг » трансформировалось с православное «Олеша », а затем и «Алёша». Так и появился третий русский богатырь, которого сейчас можно увидеть на известной картине Васнецова .

Одной из самых известных картин Виктора Васнецова и всей русской живописи называют знаменитых «Богатырей» , которые стали одним из последних приобретений Павла Третьякова для его галереи. Все знают о том, что на картине изображены Илья Муромец, Добрыня Никитич и Алеша Попович, однако на самом деле прототипами были не только исторические и фольклорные персонажи.

Виктор Васнецов работал над «Богатырями» около 30 лет. Первые наброски датированы 1871 годом, композиция задумана в Париже в 1876 г., а закончена картина были лишь в 1898 г. Это полотно стало центральным на персональной выставке художника в том же году. Васнецов признавался: «Я работал над Богатырями, может быть, не всегда с должной напряженностью, но они всегда неотступно были передо мною, к ним всегда влеклось сердце и тянулась рука! Они были моим творческим долгом, обязательством перед родным народом».

Фольклорные мотивы были очень популярными в творчестве художников-передвижников, а для Виктора Васнецова эта тема стала одной из главных. В центре композиции «Богатырей» (название «Три богатыря» ошибочно, хотя в народе эту картину называют именно так) – былинные герои. Богатырская тема влекла художника всю жизнь. Об этом свидетельствуют картины «Баян» (1910), «Богатырский скок» (1914), «Единоборство Пересвета с Челубеем» (1914), «Бой Добрыни Никитича с семиглавым Змеем Горынычем» (1918) и другие.

Историческими прототипами героев картины стали былинные богатыри Илья Муромец, Добрыня Никитич и Алеша Попович. Примечательно, что Илья Муромец – не только сказочный, но и вполне реальный персонаж. Это был воин по имени Чоботок, который родился предположительно в 1188 г. в Муроме. После тяжелого ранения в бою он «роздал нажитые богатства на украшение храмов» и постригся в монахи, приняв новое имя – Илья. В 1643 г. Русская православная церковь причислила его к лику святых под именем преподобного Ильи Муромца. Его мощи хранятся в Киево-Печерской Лавре.

В 1988 г. ученые провели исследование останков Ильи Муромца, в ходе которого установили, что он действительно до 30 лет был прикован к постели из-за болезни позвоночника, и что погиб он от удара копья в сердце. В конце ХХ в. удалось реконструировать и его внешний облик: ученые утверждают, что это был крупный мужчина с развитой мускулатурой, ростом около 182 см. На момент создания картины Васнецов не знал этих фактов, но изобразил богатыря таким, каким сам его представлял: кряжистым, величественным и спокойным.

Исторический прототип Добрыни Никитича определить сложнее: в былинах упоминается несколько персонажей с таким именем. Судя по всему, он был представителем княжеского рода. А вот об Алеше Поповиче известно больше, правда, в летописях он упоминается под именем Александр Попович. Это был ростовский боярин, который побеждал врага не столько силой, сколько умением и смекалкой. Он проявил себя как бесстрашный воин в нескольких значительных сражениях. Но позже, под влиянием прозвища Попович (сын попа) народная молва приписала герою совсем другие черты – хитрость, коварство и любвеобильность.

Все три богатыря жили в разное время, и могли встретиться только на картине Васнецова. Когда Илья Муромец был таким, каким его изобразил художник, Добрыня должен был быть стариком, а Алеша Попович – мальчиком.

Однако кроме былинных героев, у персонажей Васнецова были и вполне реальные прототипы, которых он нашел среди своих современников. Говорят, что прообразом Ильи Муромца стал крестьянин Владимирской губернии Иван Петров, а также извозчик, которого художник встретил в Москве и уговорил позировать: «Иду по набережной около Крымского моста, – рассказывал потом В. Васнецов, – и вижу: стоит около полка здоровенный детина, точь-в-точь вылитый мой Илья».

В облике Добрыни некоторые исследователи усматривают черты самого Васнецова. Есть мнение, что лицо Добрыни стало собирательным типом рода Васнецовых – не только художника, но и его деда и отца. А вот для Алеши Поповича художнику позировал в имении Абрамцево младший сын хозяина Саввы Мамонтова Андрей. Тогда ему было всего 13 лет, а спустя 8 лет юноша заболел и скоропостижно скончался. Васнецов дописывал его образ уже по памяти.

Сказочные персонажи на картинах художника часто приобретали внешние черты его современников:

Мы знаем их с самого детства, хотим быть похожими на них, ведь они настоящие супергерои – былинные витязи. Они совершают нечеловеческие подвиги, но и у них, русских богатырей, были свои реальные прототипы.

Алёша Попович

Алёша Попович – младший из троицы былинных богатырей. Он выглядит наименее воинственным, вид его не грозный, скорее скучающий. Это объяснимо – ему скучно без брани, без авантюр, на которые он был склонен, поскольку врагов побеждал скорее не силой, а смекалкой и хитростью. Он самый нетипичный из всех богатырей, не слишком добродетельный, хвастливый, падок до слабого пола.

Традиционно Алешу Поповича соотносят с ростовским боярином Александром Поповичем, о котором есть не одно упоминание в Никоновской летописи. Он участвовал в Липецкой битве, а погиб в 1223 году в битве на реке Калке.

Однако, как из песни не выкинешь слов, так из былины не выкинешь подвига. Алеша Попович прославился двумя главными подвигами – победой над Тугарином змеем и над Идолищем поганым. Версия сопоставления былинного богатыря с Александром Поповичем не объясняет ни одно из этих достижений, поскольку победы над Идолищем поганым, и над Тугарином змеем были одержаны за два века до битвы на Калке.

Другую версию о том, кто был прототипом Алёши Поповича, рассказал искусствовед Анатолий Маркович Членов. Он считает, что более правильно сопоставлять Алешу Поповича с сыном боярина и соратником Владимира Мономаха Ольбергом Ратиборовичем.

Согласно "Повести временных лет", именно он убил в 1095 году по приказу князя приехавшего на переговоры в Переяславле половецкого хана Итларя, расстреляв его из лука сквозь дыру в крыше. Борис Рыбаков, в частности, писал, что имя Идолище, по всей вероятности, является искажением Итларя через форму "Итларище поганый". Характерно, что во всей былинной традиции именно убийство Идолища поганого является единственным примером убийства врага во дворце, а не в "чистом поле".

Второй подвиг Алеши Поповича – победа над Тугарином змеем. Прототип "змея" филологи нашли ещё в XIX веке, в начале XX версию озвучил Всеволод Федорович Миллер. Тугарин змей – это половецкий хан Тугоркан из династии Шураканидов. Шарукан у половцев означало как раз "змея".

Таким образом, все складывается. По версии Бориса Рыбакова, имя Ольберг с течением времени трансформировалось в христианское Олеша, а сопоставление Алеши Поповича с историческим воеводой Александром Поповичем, по версии Дмитрия Лихачева, более позднее.

Добрыня Никитич

На картине Васнецова Добрыня изображен в виде зрелого ратника с окладистой бородой, тогда как во всех былинах Добрыня – добрый молодец. Есть мнение, что внешность Добрыни Васнецов писал отчасти с самого себя. Окладистая борода как бы намекает.

Имя Добрыня обозначает "мягкосердие богатырское". Былинный Добрыня также имеет прозвище "млад", он силен, является защитником "несчастных жен, вдов и сирот". Кроме того, он креативен – играет на гуслях и поет, азартен – не избегает игры в тавлеи. В речах Добрыня разумен, знает тонкости этикета. По всему видно, что он не простолюдин. Как минимум – князь-дружинник.

Былинный Добрыня сопоставляется филологами (Хорошев, Киреевский) с летописным Добрыней, дядей князя Владимира Святославовича. Исторически, Никитич – это не отчество, отчество у реального Добрыни вполне голливудское – Малкович. А были Малковичи из села Низкиничи. Считается, что "Никитич" – как раз трансформированное народом "Низкинич".

Летописный Добрыня сыграл большую роль в истории Руси. По "Повести временных лет", именно он посоветовал новгородским послам позвать к себе княжить Владимира, он же посодействовал женитьбе племянника на половчанке Рогнеде. За свои дела Добрыня, после смерти брата Владимира Ярополка, стал новгородским посадником и участвовал в крещении Новгорода.

Если верить Иоакимовской летописи, крещение проходило болезненно, "Путята крести мечом, а Добрыня огнем", дома строптивых язычников приходилось жечь. Раскопки, к слову, подтверждают большой новгородский пожар в 989 году.

Илья Муромец

Илья Муромец – старший из "младших богатырей". В нем все – наше. Сначала сидел на печи, потом чудесным образом исцелился, затем служил на князя, время от времени ссорился с ним, после дел ратных – ушел в монахи.

Прототип нашего главного витязя – Святой Илия Печерский, мощи которого покоятся в ближних пещерах Киево-Печерской лавры. У Ильи Муромца было прозвище Чоботок (т.е. «сапожок»). О том, как Илья Муромец получил это прозвание, можно прочесть в сохранившемся документе Киево-Печерского монастыря:
«Есть также один великан или богатырь, называемый Чоботка, говорят, что на него напало однажды много неприятелей в то время, когда он надевал сапог, и так как второпях он не смог захватить никакого другого оружия, то начал защищаться другим сапогом, который еще не надел и им одолел всех, отчего и получил такое прозвище».

То, что Илия Печерский и есть Илья Муромец, подтверждает и изданная в 1638 году книга "Тератургима". В ней монах из лавры Афанасий Кальнофойский говорит, что в пещерах почивает Святой Илия, которого таке называют Чибитьком. Земную жизнь богатыря "Тератургима" относит к XII веку.

Новые доказательства идентичности исторического Илии Печерского и Ильи Муромца появились в 1988 году, когда в Киево-Печерскую лавру была направлена Межведомственная комиссия Минздрава УССР. Рост Илии Печерского при жизни составлял 177 см, что для Древней Руси было внушительно. Указанию былин на неподвижность св. Илии до 30 лет соответствуют данные о долгой болезни позвоночника. По заключению ученых, подвижник был воином, об этом свидетельствовали костные мозоли на ребрах, сросшихся после переломов. Кроме этого, на теле обнаружено много других боевых ран, одна из которых стала, по-видимому, смертельной.

Исторические источники «расселили» великую троицу по разным векам. Имена трех богатырей стали символами детства для многих поколений ребят.

В былинах и легендах три богатыря - Илья Муромец , Добрыня Никитич и Алеша Попович часто совершают различные подвиги вместе. Спасают родную землю от полчищ врагов, выходят на бой с диковинными злодеями, выручают попавших в беду пригожих девиц.

Их деяния нашли отражения не только в славянском эпосе, но и в историях, которые веками передавали из уст в уста финны, алтайцы, германцы, скандинавы. Кем же были на самом деле эти три витязя и встречались ли они друг с другом?

Илья Муромец

В 1188 году в Киево-Печерской обители отошел ко Господу преподобный старец Илия , память которого православные христиане отмечают 1 января. Всенародный герой, увенчанный славой и израненный в боях, принял иноческий постриг в глубокой старости. По другой версии, инок Илья Печерский погиб в бою, когда в 1204 году князь Рюрик привел половцев в Киев и разорил лавру.

Мощи его покоятся в Ближних пещерах лавры. В 1988 году межведомственная комиссия Минздрава Украинской ССР провела экспертизу останков.

Исследование показало, что в гробнице покоится мужчина по меркам XII века преклонного возраста, перенесший множество травм и ранений и умерший от поражающего удара, нанесенного в область сердца. Округлое орудие, возможно, копье, пронзило его левую руку и вошло в грудь. Правая рука его осталась навеки сложенной для крестного знамения. Медики также выявили дефекты позвоночника, которые позволяют говорить о перенесенном в юности параличе конечностей.

Так стало ясно, что Церковь хранит память о былинном герое, образ которого в многочисленных пересказах за многие века сделался расплывчатым и неопределенным.

Историкам известно несколько вариантов происхождения Ильи. Так, например, тем самым богатырем мог быть Илья Чоботок . Это прозвище он заслужил, когда, за неимением оружия, отбился от врагов чоботом, то есть сапогом. Во владимирском селе Карачарове не только считают Илью Муромца своим земляком, но и родичем. Мужчинам из семейства Гущиных , обладавших необыкновенной силой, аж до XIX века запрещалось участвовать в потешных кулачных боях.

По другой версии Илья пришел на службу к киевскому князю Владимиру из селения Карачев близ города Моровийска на Черниговщине. А германские эпические поэмы, не вдаваясь в подробности, именуют его просто - Ильей Русским .

Этот богатырь является главным действующим лицом в 15 сюжетах героических былин, по которым можно проследить его биографию. Если исходить из них, то в юности Илья был парализован, а впоследствии - исцелен каликами перехожими (по некоторым версиям - Христом и двумя апостолами). Он учился воинскому искусству у Святогора , а поступив на службу к киевскому князю, зарекомендовал себя победой над Соловьем-разбойником . Известно также, что у Ильи Муромца были непростые отношения с князем Владимиром, а его сына Сокольничка постигла трагическая судьба.

Добрыня Никитич

Место рождения этого богатыря точно не известно. Некоторые исследователи полагают, что он родился во второй половине X века где-то в районе Владимира-Волынского. Вполне возможно, Никитич – вовсе не его отчество, а искаженное прозвище, данное по названию села Низкиничи.

Именно воевода Добрыня, полагают историки, помог Владимиру взойти на княжеский престол в обход старшего брата Ярополка . К слову, Добрыня вполне мог подучить Владимира добиться силой Рогнеды , дочери половецкого правителя, которая стала невестой Ярополка.

Владимир с войском пришел в Полоцк, захватил Рогнеду и публично изнасиловал. Сам князь, как описывают легенды, был весьма женолюбив и держал в Киеве целый гарем. Охотиться за единственной женщиной (пусть она и отказалась выходить замуж за него, назвав сыном рабыни), чтобы потом унизить ее, - не в его характере. А Добрыню весьма раздражали напоминания о том, что его сестра Малуша при князе Святославе была рабыней, ключницей.

В былинах Добрыня Никитич бьется со Змеем и выручает из беды целую череду красавиц, включая собственную жену, Настасью Микулишну . В реальности, будучи поставлен князем Владимиром наместником в Новгороде, он сначала устанавливает в городе языческих идолов, а затем, после крещения племянника, обращает свой удел в христианство.

Несмотря на религиозные шатания, богатырь был грамотным и умелым правителем, при нем Новгород расцвел. Многим стратегическим государственным решениям князь Владимир также обязан своему дяде и воспитателю. Сын Добрыни Никитича, Константин , стал одним из видных сподвижников Ярослава Мудрого . Прямым потомком героя был святой Варлаам Печерский , первый игумен Киево-Печерской лавры.

Алеша Попович

В былинах Добрыня Никитич бился с Ильей Муромцем прежде чем они подружились. А Алеша Попович сватался к жене Добрыни, когда тот был в походе. На самом деле Добрыня Никитич жил в X веке и служил Владимиру Красно Солнышко, Илья Муромец два века спустя подвизался на службе у Владимира Мономаха .

А ростовский храбрец Александр (Олеша) Попович , который стал прообразом былинного Алеши Поповича, в молодости воевал за Всеволода Большое Гнездо , а сложил голову в битве при Калке в 1223 году в дружине Мстислава Старого , то есть в XIII веке. И неразлучной троицы богатырей, очевидно, никогда не существовало.

"Некто от ростовских, житель Александр , глаголемый Попович, и слуга бе у него именем Тороп ; служаше бо той Александр великому князю Всеволоду Юрьевичу", - говорится в летописях начала XIII века.

Богатырь оказался втянут в политическое противостояние двоих сыновей князя Всеволода, Константина и Юрия , и лично убил несколько лучших воинов последнего. Чтобы избежать мести, он уехал в Киев в дружину князя Мстислава Старого.

Воин из боярского рода, отцом которого был священник, в былинах изображается не силачом, а хитрецом. Он хвастлив, коварен и ловок. Летописи же перечисляют многочисленные битвы, в которых Александр Попович принимал участие и побил немало врагов. Один из них, половецкий хан Тугоркан , вошел в былины под именем Тугарина .

Князь Мстислав был счастлив, когда к нему на службу поступил такой прославленный воин, который, к тому же, привел с собой несколько опытных товарищей. Киевский правитель полагал, что теперь сможет справиться с любым неприятелем. Однако в битве при Калке, где русские полки вместе с половцами выступили против татар, Мстислава ждали поражение и смерть.

По некоторым данным, Алеша Попович был сыном святителя Леонтия , епископа Ростовского и Суздальского.

Мы знаем их с самого детства, хотим быть похожими на них, ведь они настоящие супергерои — былинные витязи. Они совершают нечеловеческие подвиги, но и у них, русских богатырей, были свои реальные прототипы.

Алёша Попович

Алёша Попович — младший из троицы былинных богатырей. Он выглядит наименее воинственным, вид его не грозный, скорее скучающий. Это объяснимо — ему скучно без брани, без авантюр, на которые он был склонен, поскольку врагов побеждал скорее не силой, а смекалкой и хитростью. Он самый нетипичный из всех богатырей, не слишком добродетельный, хвастливый, падок до слабого пола.
Традиционно Алешу Поповича соотносят с ростовским боярином Александром Поповичем, о котором есть не одно упоминание в Никоновской летописи. Он участвовал в Липецкой битве, а погиб в 1223 году в битве на реке Калке.

Однако, как из песни не выкинешь слов, так из былины не выкинешь подвига. Алеша Попович прославился двумя главными подвигами — победой над Тугарином змеем и над Идолищем поганым. Версия сопоставления былинного богатыря с Александром Поповичем не объясняет ни одно из этих достижений, поскольку победы над Идолищем поганым, и над Тугарнином змеем были одержаны за два века до битвы на Калке.

Другую версию о том, кто был прототипом Алёши Поповича рассказал искусствовед Анатолий Маркович Членов. Он считает, что более правильно сопоставлять Алешу Поповича с сыном боярина и соратником Владимира Мономаха Ольбергом Ратиборовичем.

По «Повести временным лет» именно он убил в 1095 году по приказу князя приехавшего на переговоры в Переяславле половецкого хана Итларя, расстреляв его из лука сквозь дыру в крыше. Борис Рыбаков, в частности, писал, что имя Идолище, по всей вероятности, является искажением Итларя через форму «Итларище поганый». Характерно, что во всей былинной традиции именно убийство Идолища поганого является единственным примером убийства врага во дворце, а не в «чистом поле».

Второй подвиг Алеши Поповича — победа над Тугарином змеем. Прототип «змея» филологи нашли ещё в XIX веке, в начале XX версию озвучил Всеволод Федорович Миллер. «Тугарин змей» — это половецкий хан Тугоркан из династии Шураканидов. Шарукан у половцев означало как раз «змея».
Таким образом, все складывается. По версии Бориса Рыбакова, имя Ольберг с течением времени трансформировалось в христианское Олеша, а сопоставление Алеши Поповича с историческим воеводой Александром Поповичем, по версии Дмитрия Лихачева, более позднее.

Добрыня Никитич

Добрыня

Никитыч

(прообраз богатыря)

Сражения и победы

О полководцах начальных веков Руси — воеводах мы имеем лишь отрывочные сведения. О том, что это были яркие персонажи истории, догадываемся благодаря былинам. Собирая по крупицам летописную информацию и анализируя эпос, можно восстановить картину жизненного пути одного из них — боярина Добрыни.

В былинах он «второй по силе» после Ильи Муромца богатырь. И былины, и летописи всячески подчеркивают близость Добрыни к «ласковому князю Владимиру». А в Новгородской летописи образ наместника Добрыни даже заслоняет собой на первых порах юного князя Владимира Святославича.

О деятельности древнерусских полководцев-князей (Олега, Святослава, Владимира Святославича и его сыновей от Рогнеды — Ярослава Мудрого и Мстислава Тмутараканского) относительно подробно рассказывают дошедшие до нас летописные памятники «Повесть временных лет» и первая Новгородская летопись. Гораздо меньше историки знают о жизни их воевод, которые, на деле, чаще всего и выступали реальными руководителями военных и прочих начинаний названных князей.

Летописцев, людей духовного звания, мало интересовали фактические подробности битв, а князей, покровителей монахов-летописцев, а часто и прямых заказчиков и верховных редакторов летописей, прежде всего, волновал их собственный образ, запечатленный на века на пергаменте. Поэтому о полководцах «средней руки» мы имеем лишь отрывочные сведения, а о том, что это были яркие персонажи истории, догадываемся, ибо народные воспоминания о них хранят древнерусские былины.

Особенности исторических источников для реконструкции портретов древнерусских воевод

К сожалению, древнерусский эпос не был записан в свое время, как к примеру скандинавские саги. До нас он дошел в осколках, которые сохранила до XIX в. устная народная новгородская традиция. Причины эпической «забывчивости» остальных русичей, наверное, стоит искать в несчастьях, постигших Русскую землю в широком смысле слова в ходе Батыева нашествия. Колоссальный разгром Северо-Восточной, Южной и Юго-Западной Руси был не лучшим фоном сохранения героического эпоса о древних «храбрах». Именно слово «храбр» до 1230-1240-х гг. означало выдающегося бойца, а часто и воеводу. Слово «богатырь», производное от тюркского «богатур», заменило термин «храбр» в конце XIII — XIV вв. Интересно, что восходящая к трагическим для русских событиям битвы на Калке (31 мая 1223 г.) былинная песнь-плач связывает гибель всех русских богатырей, включая былинного «двойника» героя нашего очерка — Добрыню Никитыча, с проигрышем этого сражения. Чуть позже в 1237-1241 гг. в боях с воинством Батыя полегла почти вся социальная элита Северо-Восточной и Южной Руси. Ведь гибли в первую очередь дружинники, воеводы-бояре, горожане, осаждаемых монголо-татарами городов. (Неслучайно историки не могут найти среди российского дворянства XV-XVIII вв. потомков древнерусских бояр и дружинников). Именно древнерусская городская и дружинная среда являлась носителем устной былинной традиции, а так же героических песен военной элиты, единственным сохранившимся фрагментом которых является «Слово о полку Игореве». После Батыева нашествия часто не кому было передавать «от отца к сыну» «преданья старины глубокой».

Когда в XIX в. начали записывать старинные былины, содержащие воспоминания о богатырях домонгольской Руси, наибольшее их число было зафиксировано на русском Севере, в прежних новгородских пределах. До Великого Новгорода, как известно, войска Бату-хана не дошли, поэтому здесь сохранились условия для сохранения древних эпических сказаний. (Из 400 таких былин 300 записано в Олонецкой губернии, в Архангельской — 34, в Сибири — 29 , в Симбирской губернии — 22, в Саратовской — 10, в Нижегородской — 6, в Московской — 3.) Память новгородцев сохранила в первую очередь местные былины (о Садко, боярине Ставре, ушкуйные сказы). В отношении легенд общерусского масштаба она была избирательна. Господин Великий Новгород всегда стоял особняком среди городов Киевской Руси. Более всего на свете он чтил свои древние вольности и даже обусловил помощь своему князю-наместнику Ярославу Владимировичу (Мудрому), боровшемуся за киевский великокняжеский стол с братом Святополком Окаянным, письменным обещанием князя править Новгородом согласно старинным новгородским правилам («Устав князя Ярослава Владимировича», другое название «Правда Ярослава» 1016 г.). В удельный период (1054 –1478) Господин Великий Новгород был «великим сепаратистом». Боярская республика желала любыми путями сохранять свою автономию от прочих центров Руси. Неудивительно поэтому, что помнили новгородцы только тех героев, которые так или иначе были связаны с новгородской историей и были «любезны» Новгороду и его жителям. Таковым, в отличие от упомянутого выше первоначально новгородского князя Ярослава, являлся его отец — «Ласковый князь Владимир Красное Солнышко», а также дядя и главный советник Владимира особенно в первые годы его правления новгородский наместник Добрыня Малкович.

Собирая по крупицам летописную информацию и анализируя эпос можно попытаться восстановить общую картину жизненного пути боярина Добрыни. Конечно, в силу специфики источников, эта картина будет фрагментарна, однако позволит представить, как жили и действовали во времена Киевской Руси реальные прототипы былинных богатырей.

Происхождение Добрыни Малковича

О происхождении Добрыни есть данные в «Повести временных лет». Он представлен там родным братом Малуши, которая являлась доверенным лицом княгини Ольги, являлась ключницей, т.е. фактической хранительницей всего княжеского имущества. Очевидно, значимость должности обрекла Малушу на потерю личной свободы, однако последнее не умаляло в те времена ее высокого политического и социального статуса. Малуша также являлась наложницей киевского князя Святослава, сына княгини Ольги. Малуша и родила Святославу прославленного в русской истории Владимира Красное Солнышко (он же Владимир Святой). Отца Малуши и Добрыни звали Малко Любечанин. Он, судя по всему, тоже был знатным человеком и проживал в одном из городов чернигово-северской земли — Любече.

Некоторые историки склонны считать, что Малко — это ни кто иной, как бывший древлянский князь Мал , победитель и виновник гибели князя Игоря, мужа княгини Ольги, и несостоявшийся ее жених, которого после разгрома древлян княгиня держала в почетном плену в Любече.

Другая версия связывает происхождения Малко Любечанина не с древлянским князем, а с воеводой правителей Киева Игоря, Ольги, Святослава и его сына Ярополка — варягом Свенельдом. Летопись сообщает о сыновьях Свенельда — Мстиши и Люте (не исключено, что это был один персонаж — Мстиша-Лют или Мстислав Лютый). Ряд историков считает возможным полагать, что Добрыня и Малуша были детьми Мстиши или Люта-Мстиши и внуками Свенельда. Свенельду князь Игорь пожаловал дань с части Древлянской земли, а возможно и еще с неких других юго-западных своих владений, т.к. по летописным известиям Свенельд принимал участие в подчинении Киеву восточнославянского племени уличей, живших на юго-западе Руси. Свенельд был богатым человеком, содержал собственную дружину, причем ее экипировке, по «Повести временных лет», завидовали «отроки» (воины младшей дружины) самого киевского князя Игоря. После гибели Игоря в ходе древлянского восстания 945 г., Свенельд командовал киевскими войсками в удачной для киевлян битве с древлянами. В дальнейшем он сопровождал воинственного князя Святослава в большинстве его походов и был главным советником и воеводой киевского князя Ярополка Святославича в 972-977 гг.

Былинные прозвища Добрыни Малковича — Резанович и Низкинич (от последнего и произошло «отчество» Никитыч) связывают Добрыню с известным боярским родом Резановичей с юго-западной части Руси — Волыни. Здесь Резановичами связано 3 больших села Калусов (совр. Гряды) Будятичи и Низкиничи . Интересно, что слово «Низкиничи» это синоним «Маловичам», т.е. производное от «малого», «маленького», что в данной ситуации возвращает нас к мысле об имени древлянского князя Мала. Может быть, волости Будятичи и Низкиничи были пожалованы экс-князю Малу княгиней Ольгой вместо отобранной у него в 945 г. древлянской земли, куда были направлены киевские наместники. (Будятичи в Никоновской летописи названы «селом Ольги».) С селом Будятичи ряд историков, в частности известный ученый XVIII в. В.Н. Татищев и современный украинский исследователь Ю. Диба , связывают место рождения племянника Добрыни — будущего великого киевского князя Владимира. В Будятину весь Ольга, по сообщению Никоновской летописи, отправила «в гневе» находящуюся на сносях ключницу Малушу, там и появился на свет Владимир. С селом Калусовом деда князя Владимира и отца Добрыни Мала (Малко) связывает то прозвище, под которым этот исторический персонаж фигурирует у известного «Записками о Московии» автора начала XVI в. Сигизмунда Герберштейна, — Калюсча Малец.

Деятельность боярина Добрыни

Добрыня появляется на страницах летописей уже как «муж», т.е. представитель старшей дружины, киевского князя Святослава. По приказу этого древнерусского властителя Добрыня управляет Новгородом. «Повесть временных лет» и особенно I Софийская (Новгородская) летопись пишут о нем с почтением. В Новгородской летописи образ наместника Добрыни даже заслоняет собой на первых порах юного князя Владимира Святославича.

В возвышенных тонах рассказывают о Добрыне былины. Там Добрыня представлен знатным человеком, боярским сыном. Иногда его называют даже князем и племянником Владимира. Богатырь Добрыня образован, умен, а главное «вежлив». Он лучше всех играет в шахматы и музицирует на гуслях. При этом он «второй по силе» после Ильи Муромца богатырь, а из лука стреляет точнее всех. И былины, и летописи всячески подчеркивают близость Добрыни к «ласковому князю Владимиру».

Первым важным делом летописного боярина Добрыни явилось участие в разделе Русской земли между сыновьями Святослава. Произошло это в 970 г. после смерти Ольги, которая исправно выполняла с 945 по 962 г. роль регента, а потом управляла внутренними делами Руси во времена многочисленных походов своего сына князя-воина. «Повесть временных лет» рассказывает, что первоначально Святослав Игоревич думал разделить Русь на две неравные части. Большую часть с Киевом, Новгородом и прочими землями отдать под опеку своему старшему сыну Ярополку. Младшему же сыну Олегу дать Древлянскую землю, восставшую некогда против его деда князя Игоря. Ярополк и Олег названы летописью «законными» сыновьями Святослава, а Владимир — «побочным сыном» от Малуши, ключницы Ольги.

Однако в предварительные планы великого князя вмешиваются новгородцы, которых явно подбивает к этому их «посадник» Добрыня Малкович. Новгородцы требуют, чтобы и им дали князя и вполне открыто угрожают: «а то сами себе найдем князя…» Очевидно традиция «призывать к себе князя», как было в 862 г., когда позвали Рюрика и его братьев, в 970 г. воспринималась, как некое право и вольность Новгорода. По крайней мере, киевский князь Святослав не впал в гнев, а начал спрашивать своих сыновей Ярополка и Олега, не хотят ли они сесть в Новгороде? Эти молодые князья, выросшие на юге Руси, отказались. Вот тогда-то Добрыня Малкович и напомнил о существовании третьего великокняжеского сына Владимира, которого, очевидно, Святослав мало замечал. В итоге инициатива дяди по матери сыграла решающую роль в судьбе Владимира. Он не затерялся в княжеской дружине, а стал князем-наместником отца в одном из важнейших центров Руси. Юный Владимир с дядей Добрыней отправились на русский Север.

После гибели Святослава на днепровских порогах весной 972 г. его сыновья стали фактически автономными правителями трех частей Руси. Это нарушало логику становления и роста единого государства Русь, поэтому киевский князь Ярополк, старший из Святославичей, должен был стремиться восстановить единство. В 976 или 977 г. Ярополк предпринял в данном направлении ряд шагов. Поводом к столкновению с ближайшим соседом Олегом Древлянским послужило убийство Люта Свенельдича, отчего киевский воевода Свенельд стал, по летописной версии, из мести советовать Ярополку: «Пойди на брата своего и учинись в одиначестве».

В ходе битвы под древлянским городком Овручем Олега Святославича столкнули с моста вместе с конем, и он и упал в ров. Святополк оплакивал смерть брата и корил Свенельда. После чего исчезают летописные упоминания воеводы Свенельда. Он уже был пожилым человеком и, скорее всего, после древлянского похода умер. Новым воеводой киевского князя Святополка назван некий Блуд.

Между тем крушение Олега Древлянского вызвало у Ярополка желание прибрать к своим рукам и владения сводного брата Владимира Новгордского. В Новгород были посланы войска и новые киевские наместники. По совету Добрыни Владимир бежит «за море к варягам». Судя по всему, не с пустыми руками, а с той данью, которую по совету с новгородским вечем собрал для него новгородский посадник Добрыня Малкович. Сам Добрыня также на время покидает Новгород.

Однако власть Ярополка над Новгородом продлилась недолго. Уже в 978 г. вернулся «из-за моря» Владимир, ведя нанятую в Скандинавии дружину. Новгородское вече прогоняет наместников Ярополка и возвращает в город Владимира и его дядю Добрыню.

Все это означает большую войну с Киевом, причем не столько за автономию Новгорода, сколько за великокняжеский престол в Киеве. Очевидно, по мнению воеводы Добрыни, сил новгородцев и варягов Владимира для такой цели недостаточно. Поэтому Добрыня настоятельно советует князю-племяннику жениться на Рогнеде, дочери соседнего полоцкого правителя Рогволода. Скорее всего, этот Рогволод был потомком одного из дружинников Рюрика, которых тот рассадил по славянским городам управлять от его имени, -со временем многие из них стали независимыми властителями. Добрыня сам возглавил сватовство. Княжеский брак в те времена был лучшей формой военно-политического союза. Многочисленное племя кривичей, юго-западной ветвью которых являлись полочане, могло стать решающим фактором в войне с Ярополком Киевским.

Это понимал и Ярополк. Он тоже озаботился насчет союза с Полоцком и тоже сватался к Рогнеде, по крайней мере, она в 978 г. почему-то собиралась идти замуж именно за Ярополка Святославича. В то время у варягов-язычников и славян из племени полян господствовал моногамный брак, законной могла быть только одна жена. Мы видим такой подход в случае с семьей Святослава. Но у других восточнославянских племен господствовала полигамия. Многочисленный гарем из жен и наложниц воспринимался, как проявление знатности и состоятельности мужчины. Варяжская династия Рюриковичей явно ославянилась к Х в. Святослав имел «незаконную» наложницу Малушу, а его сын Ярополк, уже женатый на некой красавице гречанке, бывшей монахине, которую некогда привез ему в подарок из Дунайского похода отец, собирался заключать брак с Рогнедой.

Случись последнее, Добрыни вряд ли удалось бы отстоять права племянника Владимира не только на Киев, но и на Новгород, ибо военных сил Киевской державы и Полоцкого княжества хватало на разгром варяжско-новгородского войска.

Вначале события развернулись не благоприятно для Добрыни и Владимира. Гордая Рогнеда на вопрос отца: хочет ли она пойти за Владимира, ответила отказам. «Не хочу разути робичича, а хочу пойти за Ярополка!», — таковы были слова Рогнеды, по версии «Повести временных лет». Нестор, предполагаемый автор «Повести временных лет», счел нужным назвать за них Рогнеду «Гореславной», ибо обрекла она отца своего и братьев своих на гибель.

У Добрыни и Владимира оставался теперь один способ не допустить объединения сил Полоцка и Киева против себя, а именно — завоевать Полоцк силой. Кроме того, Х век — это переходное время от родоплеменных обычаев к государственным представлениям. Рогнеда нанесла личное оскорбление и Владимиру, и Добрыне, за которое необходимо было мстить. Неотомстивший не мог ожидать уважения соплеменников. Рогнеда не назвала Владимира князем, даже не упомянула его личного имени, сделав акцент на «робичиче», т.е. сыне рабыни. А рабыня приходилась родной сестрой и знатному боярину Добрыне.

Вернувшийся в Новгород посадник Добрыня внушает племяннику мысль немедленно идти войной на Полоцк. В этом Добрыня убеждает и новгородцев. Новгород был тем городом Руси, где без согласия жителей невозможны были крупные княжеские мероприятия. Новгородцы с подачи Добрыни собирают с себя дань на плату варяжской дружине Владимира, сами исполчаются, и Добрыня Малкович с юным Владимиром ведет их на Полоцк.

Город был взят. Рогнеду «насильем» Владимир обращает в свои жены. По словам летописца, Добрыня приказал Владимиру «быть с ию (Рогнедой) перед отцом ее и матерью». Большего унижения для Рогнеды и ее родичей и лучшей мести за оскорбление Владимира и Добрыни сыскать было нельзя. Опять-таки по совету дяди, Владимир приказывает казнить Рогволода и его сыновей. После чего он, как муж Рогнеды, единственной наследницы Рогволода, становится законным полоцким князем.

Увеличив свои полки за счет полочан и дружины Рогволода, Владимир с Добрыней движутся к Киеву. Они вступают в тайные договоренности с киевским воеводой Блудом, и тот, перейдя на сторону Владимира, дает дурной совет его брату Ярополку. Блуд предлагает преданному им Ярополку покинуть неприступную киевскую крепость и перейти в Родню, маленький городок на границе с печенегами, якобы за тем, чтобы получить у последних помощь против войск северян. Добрыня с Владимиром легко блокируют Родню, не допуская контактов Ярополка с кочевниками. Осажденные изнемогают от голода, а коварный Блуд направляет Ярополка к следующему шагу, ведущему последнего к гибели. «Видишь, сколько воинов у твоего брата, — говорит он киевскому князю, — нам их не одолеть. Иди на переговоры к Владимиру и бери то, что он тебе даст!» Сам же Блуд советует Владимиру убить брата в ходе переговоров, что и случается вскоре, очевидно, не без одобрения Добрыни… Ибо, по летописным сообщениям, молодой князь ничего не предпринимает без совета с Добрыней. Когда Ярополк явился для встречи с Владимиром, Блуд пропустил его в комнату первым, а сам затворил двери, и никто из бояр Ярополка не сумел последовать за своим князем. За дверью же были спрятаны два варяга, которые и подняли Ярополка на мечах. «Не я первым стал убивать братьев!» — так реагировал на злую кончину киевского князя его преемник Владимир.

Справедливости ради надо сказать, что не только жестокости сумел научить князя-племянника воевода Добрыня. Он сам был предан своему господину и передал уважение к долгу других людей, даже, если это были враги. По ряду сообщений Блуда вскоре убили по приказу Владимира. Из дружины Ярополка лишь один муж, некий Варяжко, не пошел в службу к Владимиру, а убежал к печенегам и стал воевать с великим киевским князем, мстя за гибель своего князя Ярополка. И много сил затратил Владимир, пишет летописец, чтобы переманить Варяжку на свою службу.

По «Повести временных лет» гибель Ярополка и вокняжение в Киеве и всей Руси Владимира отнесены к 980 г. Более ранний источник «Житие князя Владимира от монаха Иакова Черноризца» называет другую дату смерти Ярополка — 11 июня 978 г.

После занятия великокняжеского киевского стола у Владимира появилась проблема с варягами. Его наемники требовали обложить киевлян данью в их пользу, что не могло, конечно, укрепить положение Владимира в глазах столичных жителей. И опять мы можем предположить мудрый совет Добрыни. Владимир просит варягов подождать, а сам начинает собирать к себе в дружину многих воинов из разных славянских земель, а также из угро-финнов и тех норманнов, которые служат князю, а не выставляют ему неприемлемые условия. Вскоре собственная дружина Владимира была так велика, что варяги сочли за благо, попросить князя без всякой дани отпустить их в Византию. Владимир это и сделал, но сопроводил эту акцию письмом к ромейскому императору: «Вот идут к тебе варяги, хочешь прими их на службу, а лучше, распредели по разным местам и убей, чтобы не сделали тебе такого зла, как мне!»

При этом, как мы знаем, дело было не в скаредности Владимира. Древнерусская история не знает более щедрого в отношении своих отроков, мужей и простых «воев» князя. Его пиры с дружиной и всем городом Киевом вошли в былины и летописные легенды. Одна из них рассказывает, что как-то на пиру, приняв лишнее, княжеские отроки стали обижаться, что едят они деревянными ложками, а у мужей ложки серебряные. Узнав об этом, воспитанник Добрыни заявил: «С моей дружиной завоюю много серебра и злата, а за серебро и злато не куплю такой дружины!» — и приказал выковать младшим дружинникам такие же серебряные ложки, какими пользовались бояре.

Князь, княжич и дружина

После того, как Владимир стал великим киевским князем, он оставляет Добрыню Малковича в новгородских посадниках. Когда Владимир затеял свою первую религиозную реформу, пытаясь внести в языческий пантеон богов определенную иерархию и сделать Перуна главным богом, посадник Добрыня провел подобные мероприятия в Новгороде. На высоком берегу Волхова, на утесе, поросшем вековыми соснами, приказывает Добрыня поставить каменное изваяние Перуна. Место это до сих пор носит название Перынь.

Когда в 988 г. Владимир крестит Русь, Добрыня тоже следует за князем. Своевольный Новгород принял это новшество не сразу, но у посадника Добрыни, когда надо, была тяжелая рука. Не случайно в Новгороде родилась поговорка, зафиксированная летописями: «Путята крестил Новгород мечом, а Добрыня огнем».

В.Н. Татищев, опираясь на не дошедшую до современных историков Иоакимовскую летопись, дает подробный рассказ о борьбе новгородских язычников за «старую веру». В ходе этой борьбы новгородцы, якобы, разграбили двор Добрыни и жестоко избили (убили?) его жену. Однако киевский воевода Путята и Добрыня силой принудили новгородцев просить мира. Историки не очень доверяют сообщениям Татищева со ссылкой на не дошедшие до нас источники. Но археологи, в частности, такой известный исследователь как В.Л. Янин, действительно нащли в новгородских слоях, относящихся к 989 г., следы колоссального пожара. Особенно он был силен на той стороне, которая позже получила название Софийской.

Древнерусский меч

Христианизация Новгорода в итоге посаднику Добрыне удалась. Каменного Перуна утопили в Волхове. По преданию, истукан в сердцах метнул в низвергающих его новгородских христиан свой посох, пообещав, что палкой будут бить друг друга новгородцы. Эту легенду часто приводили летописцы, желая объяснить склонный к конфликту нрав быстрых на расправу новгородцев. В былине о новгородском гусляре и купце Садко мы видим образ затопленного Перуна слившимся с взятым из финно-угорских легенд образом подводного царя. Вплоть до конца XIX в. с торговых барж, проходивших мимо Перыни, бросали монетку в воду — дань подводному владыке.

Княжение в Киеве Владимира Святославича (980-1015) имело для Руси эпохальное значение. Если первые князья Рюриковичи очертили только территориальное ядро древнерусского государства, то князь Владимир собрал под руку Киева все земли, заселенные восточными славянами. Именно при нем из многочисленных восточнославянских племен стала формироваться древнерусская народность, чему в огромной степени помогала сплачивающая всех восточных славян новая христианская вера и мораль.

Новгородский посадник Добрыня до конца своих дней оставался советником великого киевского князя, принимал участие во многих военных предприятиях Владимира. Так достоверно известно, что в 985 г. Добрыня Малкович ходил водой в поход на Волжскую Булгарию. «Пошел Владимир на болгар в ладьях, — читаем в «Повести временных лет», — с дядею своим Добрынею…» Русские одержали несколько побед, захватили большой полон и много другой военной добычи. Посадник Добрыня сам осмотрел пленников и посоветовал Владимиру дальше войны не вести, а заключить мир. Летопись так поясняет ход его мысли: «Эти все в сапогах, — говорит князю Добрыня, — эти дани нам не дадут. Пойдем поищем себе лапотников!» Эту странную для современного уха реплику, историки понимают следующим образом. Добрыня по внешнему облику булгар догадался о значительном потенциале их страны. Даже длительная война с Булгарией не гарантировала, что Русь сумеет превратить булгар в зависимых от Руси данников. Действительно в Поволжье русская колонизация конкурировала с тюркским освоением здешних земель до 1552 г. Граница расселения населения, подданного Руси, и подданных Булгарии проходила в течении последующих 6 столетий в районе Ярославля и Костромы. А в 985 г. воевода Добрыня правильно понял, что надо удовлетвориться захваченной военной добычей и временным ослаблением Булгарии и заняться колонизацией земель окрестных разрозненных и не знающих государственности финно-угорских племен. Что в последствии и делали все древнерусские князья вплоть до Батыева нашествия.

Дата окончания жизненного пути боярина Добрыни неизвестна, как неизвестно и место, где он закончил свой путь.

Кончина легендарного богатыря Добрыни

Больше повезло былинному двойнику Добрыни. На реке Оке близ села Шилово есть Добрынин остров. Предание утверждает, что здесь богатырь «ласкового князя Владимира» Добрыня Рязанич держал свой дозор, а иногда и не брезговал захватом проплывавших мимо торговых судов. Этот легендарный Добрыня уже получил «рязанскую прописку». Рязанские сказания, неправильно трактуя прозвище Резанец, считают его уроженцем Рязанской земли и рязанским богатырем.

Былина о смерти всех русских богатырей, отражающая воспоминание о разгроме русских войск на Калке в 1223 г., утверждает, что там пал и Добрыня Рязанич Злат Пояс. Соратники привезли его тело к Оке и похоронили на берегу недалеко от Добрынина острова, насыпав курган. Этот курган, по устным рассказам обитателей местного центра — Шилова, был раскопан шиловскими крестьянами в 1920-е гг. И тогда, якобы, нашли остатки кольчуги, пояса с накладками и шлем.

Потомки новгородского посадника Добрыни Малковича

Былины называют нам имя жены богатыря Добрыни — Настасья. Была она дочерью другого былинного храбра, силача-крестьянина Микулы Селяниновича, оппонента былинного князя-богатыря Вольги. Прототипом Вольги часть историков считает князя Олега, второго сына Святослава Игоревича. Имя супруги исторического Добрыни Малковича неизвестно, но мы знаем о ближайших его потомках. К счастью для историка, пра-правнуки Добрыни оказались собеседниками летописцев в годы великого княжения Святослава Ярославича (1072-1076), и имена бояр Малковичей и их свершения отразились в «Повести временных лет».

Микула Селяниновичкнязь Вольга. Художник А. Васнецов

По смерти Добрыни новгородским посадником стал его сын Константин . Он сыграл не последнюю роль в утверждении на киевском великокняжеском престоле своего двоюродного племянника Ярослава. Это был один из старших сыновей Владимира Святославича от Рогнеды. После смерти летописцы, оценив вклад Ярослава в распространение на Руси христианства, грамоты и культуры, дали ему прозвание Мудрого. Однако широтой души, свойственной «ласковому князю» Владимиру, Ярослав не обладал, скорее он был расчетливым, прагматичным, а порой и коварным политиком. Последнее особенно проявилось в его отношениях с Константином Добрынечем и недвусмысленно отражено в новгородском летописании.

В 1014-1015 гг. Ярослав был князем-наместником в Новгороде. Он взбунтовался против воли отца, отказался посылать 2000 гривен серебра из собираемых в новгородских землях 3000 гривен в Киев. Владимир приказал собирать войско, но весть о возможном набеге печенегов отвлекла собранные им полки от похода на север. Вместо этого они выступили на юг во главе с любимым сыном Владимира Борисом. Летопись глухо сообщает, что матерью Бориса и Глеба, была некая болгарка. Но под эту категорию может подойти и единственная после крещения Владимира его законная супруга — византийская принцесса Анна. Она была побочной дочерью византийского императора от знатной болгарской заложницы, жившей при Константинопольском дворе. Поэтому многие историки считают Бориса и Глеба сыновьями Анны и, следовательно, самыми главными наследниками великокняжеского стола в Киеве. «Повесть временных лет» также подчеркивает близость к отцу Бориса, князя Ростовского, который, однако, в последние годы жизни Владимира всегда находился подле отца в Киеве.

Наследование киевского престола Борисом могло вызвать недовольства старших сыновей Владимира: Святополка, рожденного первым от взятой в гарем Владимира жены князя Ярополка, и второго сына Владимира от Рогнеды — Ярослава. Возможно, что и мятеж Ярослава был вызван именно вопросом о престолонаследии. Так или иначе, но Ярослав не был уверен, что новгородцы поддержат его, а потому заблаговременно нанял варяжскую дружину. Для него это было просто сделать, он был женат на дочери шведского конунга. Вторжение киевлян в новгородские пределы задерживалось, и варяги Ярослава бесчинствовали в Новгороде, за что в один прекрасный день и были все истреблены новгородцами. Ярослав же сначала не выказал недовольства, а собрал знатных новгородцев к себе на двор на совет. Однако совет и пир закончился для новгородских бояр печально. Из мести Ярослав приказал своим отрокам из ближней дружины перебить всех гостей. Сам князь собирался бежать «за море». В это время из Киева от родной сестры Ярослава пришла весть о смерти великого князя Владимира и о том, что занявший Киев Святополк «убивает братьев».

Наутро Ярослав собрал новгородское вече и печалился о погибших новгородцах: «О, моя любимая и честная дружина, которую я вчера в безумии своем изрубил! Смерть их теперь никаким золотом нельзя искупить…Братья! Отец мой Владимир умер; в Киеве княжит Святополк. Я хочу идти на него войной — поддержите меня!» Очевидно, родич Ярослава посадник Константин Добрынич сумел найти слова, чтобы умерить гнев новгородцев и найти между ними и Ярославом некий компромисс. Учитывая, что после победы над Святополком в 1016 г. Ярослав сразу дал новгородцам «Устав», можно считать, что договоренность об этом состоялась ранее, и посредником выступил именно сын Добрыни. «Устав Ярослава Владимировича новгородцам», от которого берет начало знаменитая «Правда Ярослава», фиксировал древние новгородские вольности и права, ставил новгородцев на судах выше варягов «из-за моря» и вровень с «русинами» (жителями Киевской земли).

Поход новгородцев во главе с Константином и князем Ярославом на Святополка оказался успешным. В 1016 г. Ярослав занял Киев, а новгородцы с Константином, получив свой «Устав…», вернулись восвояси.

Однако весной 1018 г. Святополк вновь появился у Киева. Он пришел с войсками своего тестя польского князя Болеслава Храброго. Ярослав был разбит на Буге и бежал в Новгород с единственной целью: отправиться «за море к варягам». Этому воспротивился посадник Константин. Он приказал пробить днища княжеских ладей и на вече убедил новгородцев опять оказать помощь князю Ярославу. Для найма варяжской дружины было решено собрать с бояр по 18 гривен серебра, от старост новгородских — по 10 гривен, от простолюдинов — по 4 куны. На собранную дань наняли варяжскую дружину ярла Якуна Золотого плаща, и она вместе с дружиной Ярослава выгнала Святополка из Киева. Окончательное поражение Святополк потерпел в 1019 г. в битве на реке Альте у места гибели Бориса.

За все выше описанные услуги Ярослав наградил Константина Добрынича своеобразно. Он пригласил его якобы для совета в Ростов и… арестовал. Это случилось или сразу в 1019 г. или где-то в 1030-х гг. Константин просидел в порубе 3 года и был убит по приказу князя.

Сын Константина — Остромир входил в старшую княжескую дружину. Он жил при втором сыне Ярослава Мудрого — князе Изяславе. По завещанию Ярослава Мудрого, умершего в 1054 г., новым великим князем стал именно Изяслав. Он назначил Остромира посадником в Великом Новгороде. Таким образом, Остромир получил пост, который занимали его отец и дед. По заказу Остромира было выполнено знаменитое «Остромирово Евангелие», одна из редких древнерусских книг, которая дошла до нас с XI в. Надпись на этом Евангелие называет Остромира «близком», т.е. родичем великого князя Изяслава Ярославича.

Правнук Добрыни — Вышата Остромирович при жизни Ярослава Мудрого являлся его воеводой и воеводой его старшего сына Владимира, сидевшего до своей смерти в 1051 г. князем-наместником в Новгороде. Вышата прославился своим мужеством во время неудачного для русских похода на Византию в 1043 г. Этот поход возглавлял новгородский наместник князь Владимир Ярославич. Буря потопила часть русских кораблей и 6 тыс. воинов были вынуждены высадиться на берег и по чужой территории пытаться пробиться на родину. То была верная смерть, ибо греческое войско в несколько раз превосходило этот вынужденный русский десант. Ни князь Владимир Ярославич, ни другие воеводы не решились возглавить этот пеший отряд. Только воевода Вышата Остромирович согласился остаться с несчастными. Вскоре греки настигли и разбили беглецов. Оставшихся в живых воинов они ослепили и продали в гребцы на византийские галеры. К счастью для воеводы Вышаты он избежал этой участи. Он попал в заложники и смог вернуться домой в 1046 г. после заключения мира между Русью и Византией.

Сыновья Вышаты — Ян и Путята — были известными киевскими боярами. Именно они явились частыми собеседниками летописцев, и те, рассказывая о прошлом, ссылались на информацию братьев. Ян Вышатич, боярин великого киевского князя Святослава (третьего сына Ярослава Мудрого), известен тем, что сумел подавить восстание в Ростово-Суздальской земле в 1071 г. Ян отправился туда собирать дань. На Северо-Востоке Руси царил голод, он и был причиной недовольства, а разжигали страсти языческие волхвы, которые проповедовали среди финно-угорских данников Руси, но имели еще влияние и на здешних русских православных.

Следующие поколения бояр-Малковичей затерялись в истории.

ЧЕРНИКОВА Т.В., к.и.н., доцент кафедры всемирной и
отечественной истории МГИМО (У) МИД России

Литература

Добрыня. Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. Т. 82. СПб., 1890-1907.

Рапов О.М. О времени крещения населения Новгорода Великого. Вестник МГУ. История. 1988. № 3.

Фроянов И.Я. Мятежный Новгород. Очерки истории государственности, социальной и политической борьбы конца IX – начала XIII века. – СПб., 1992.

Янин В.Л. Новгородские посадники. М., 1962

Интернет

Научные исследования, посвященные изучению древнерусских былин. Исследования XIX в.: Буслаев Ф.И. «Народная поэзия: исторические очерки», Веселовский А.Н. «Южнорусские былины», Жданов И.Н. «Русский былевой эпос», Кирпичников А.И. «Опыт сравнительного изучения западного и русского эпоса: поэмы Ломбардского цикла», Лобода А.М. «Русский богатырский эпос», Майков Л. «О былинах Владимирова цикла», Марков А.В. «Поэзия Великого Новгорлода и ее остатки в Северной России», Миллер В.Ф. «Сравнительно-критические наблюдения над слоевым составом народного русского эпоса: Илья Муромец и богатырство киевское», Стасов В.В. «Происхождение русских былин», «Халанский М.Г. «Великорусские былины киевского цикла». Исследования ХХ – начала XXI вв.: Азбелев С.Н. Историзм былин и специфика фольклора», Аникин В.П. «Русский богатырский эпос», Астахов А.М. «Русский былинный эпос на Севере», Дмитриев С.И. «Географическое распространение русских былин: по материалам конца XIX – начала ХХ в.», Жирмунский В. «Народный героический эпос», Лазутин С.Г. «Поэтика русского фольклора», Липец Р.С. «Эпос и Древняя Русь», Мелетинский Е.М. «Происхождение героического эпоса: Ранние формы и архаические памятники», Мирзоев В.Г. «Былины и летописи – памятники русской исторической мысли», Плисецкий М.М. «Историзм русских былин», Пропп В.Я. «Русский героический эпос», Рыбаков Б.А. «Древняя Русь: Сказания, Былины, Летописи», Селиванов Ф.М. Поэтика былин в историко-филологическом освещении: композиция, художественный мир, особенности языка, Фроянов И.Я., Юдин Ю.И. Былинная история (Работы разных лет). Источники: Былины: Сборник. – Л., 1986.

Освоение Сибири шло во многом за счет промысловой и переселенческой инициативы жителей русского Севера, о чем свидетельствует, в частности, исследования говора сибиряков.

«Повесть временных лет» сообщает, что в 945 г. по совету младшей дружины, завидовавшей одежде и оружию воинов княжеского воеводы Свенельда, Игорь отправился к древлянам и пытался взять с них дань дважды. Однако, после первой выплаты дани, древляне заперлись в городе Искоростене и после веча под предводительством своего князя Мала разбили дружину Игоря. Сам киевский князь погиб. По версии византийских хронистов, был принесен в жертву лесным божествам, которым поклонялись жители лесов — древляне. Игорь, привязанный к двум наклоненным деревьям, был разорван на части. По древней племенной традиции князю победителю принадлежало все достояние побежденного князя: его жена, дети, имущество и управляемые территории. Поэтому Мал «посватолся» к Ольге, но киевская княгиня решила мстить за мужа Она трижды уничтожала посольства знатных древлян, а после двинулась походом на «Дерева». Итогом ее войны с древлянами оказалась, не только победа над восставшими, что устраняло опасность распада государства Русь, но и важнейшее внутреннее преобразование — регламентация налогов (дани) в Русском государстве.

Лют Свенельдич был убит на охоте в «Деревах» по приказу князя Олега Святославича, которому отец в 970 г. пожаловал в управление Древлянскую землю. Это убийство стало одной из причин войны Олега Святославича с его старшим братом киевским князем Ярополком Святославичем. Причем побуждал Ярополка к войне его воевода Свенельд, отец погибшего Люта. В ходе войны Олег погиб при обороне своей «столицы» города Овруча. Ярополк присоединил «Дерева» к своему княжению.

Села Будятичи и Низкиничи существуют и ныне. Это населенные пункт в Иванчевском районе Волынской области на Украине. В Х в. примерно в 20 верстах от названных сел киевский князь Владимир Святославич основал город Владимир на Волыни.

Татищев В. История российская. – М., 2003. Т. 2. С. 38.; Диба Ю. Історично-географічний контекст літописного повідомлення про народження князя Володимира Святославовича: Локалізація Будятиного села // Княжа доба. Історія і культура. Львів: Інститут українознавства ім. І. Крип`якевича НАН України. — Вип. VI. — С. 37-70.

Сруб, попущенный в землю. Чаще всего в порубах устраивали тюрьму.
Сайт 100.histrf.ru

На картине Васнецова Добрыня изображен в виде зрелого ратника с окладистой бородой, тогда как во всех былинах Добрыня — добрый молодец. Есть мнение, что во внешность Добрыни Васнецов писал отчасти самого себя. Окладистая борода как бы намекает.
Имя «Добрыня» обозначает «мягкосердие богатырское». Былинный Добрыня также имеет прозвище «млад», он силен, является защитником «несчастных жен, вдов и сирот». Кроме того, он креативен — играет на гуслях и поет, азартен — не избегает игры в тавлеи. В речах Добрыня разумен, знает тонкости этикета. По всему видно, что он не простолюдин. Как минимум — князь-дружинник.
Былинный Добрыня сопоставляется филологами (Хорошев, Киреевский) с летописным Добрыней, дядей князя Владимира Святославовича. Исторически, Никитич — это не отчество, отчество у реального Добрыни вполне голливудское — Малкович. А были Малковичи из села Низкиничи. Считается, что «Никитич» — как раз трансформированное народом «Низкинич».
Летописный Добрыня сыграл большую роль в истории Руси. По «Повести временных лет» именно он посоветовал новгородским послам позвать к себе княжить Владимира, он же посодействовал женитьбе племянника на половчанке Рогнеде. За свои дела Добрыня, после смерти брата Владимира Ярополка, стал новгородским посадником и участвовал в крещении Новгорода.

Если верить Иоакимовской летописи, крещение проходило болезненно, «Путята крести мечом, а Добрыня огнем», дома строптивых язычников приходилось жечь. Раскопки, к слову, подтверждают большой новгородский пожар в 989 году.

Илья Муромец

Илья Муромец — старший из «младших богатырей». В нем все — наше. Сначала сидел на печи, потом чудесным образом исцелился, затем служил на князя, время от времени ссорился с ним, после дел ратных — ушел в монахи.
Прототип нашего главного витязя — Святой Илия Печерский, мощи которого покоятся в ближних пещерах Киево-Печерской лавры. У Ильи Муромца было прозвище, его называли также «Чоботок». Чоботок — это сапожок. О том, как Илья Муромц получил это прозвание можно прочесть в сохранившемся документе Киево-Печерского монастыря:
«Есть также один великан или богатырь, называемый Чоботка, говорят, что на него напало однажды много неприятелей в то время, когда он надевал сапог, и так как второпях он не смог захватить никакого другого оружия, то начал защищаться другим сапогом, который еще не надел и им одолел всех, отчего и получил такое прозвище».

То, что Илия Печерский и есть Илья Муромец подтверждает и изданная в 1638 году книга «Тератургима». В ней монах из лавры Афанасий Кальнофойский говорит, что в пещерах почивает Святой Илия, которого таке называют Чибитьком. Земную жизнь богатыря «Тератургима» относит к XII веку.

Новые доказательства идентичности исторического Илии Печерского и Ильи Муромца появились в 1988 году, когда в Киев-Печерскую лавру была направлена Межведомственная комиссия Минздрава УССР. Рост Илии Печерского при жизни составлял 177 см, что для Древней Руси было внушительно. Указанию былин на неподвижность св. Илии до 30 лет соответствуют данные о долгой болезни позвоночника. По заключению ученых, подвижник был воином, об этом свидетельствовали костные мозоли на ребрах, сросшихся после переломов. Кроме этого, на теле обнаружено много других боевых ран, одна из которых стала, по-видимому, смертельной.

Алексей Рудевич, russian7.ru

7 неизвестных фактов об Илье Муромце

1 января – день памяти Ильи Муромца. Православная церковь чествует его как святого, а народ — как главного богатыря Русской земли. Вспоминаем Илию Печерского — Илью Муромца.

1 Почему богатырь свят?

Слово «богатырь» ассоциируется у нас с недюжинной силой и смелостью, но если всмотреться в него, мы легко увидим там кое-что еще — слова «Бог» или «богатый». Русский народ подбирал слова с тщанием, так, что и через много столетий они открывают нам важные смыслы. Слово «богатырь» появилось в летописях в XIII веке и стало обозначать человека, одаренного богатством, божественным изобилием сил. До него славяне использовали более однозначные слова: “храбр” или “хоробр”, то есть “удалец”. Говорят, что сила богатырей по своему происхождению не только физическая. Они превосходят врага в том, что стоят на стороне правды. А Бог, как известно, «не в силе, а в правде». А тридцать лет, которые герой провел «на печи», следует понимать не как годы безделья и праздности, а как время научения смирению и подготовки к служению.

2 Почему он сидел на печи?

Из былин известно, что все свое детство и отрочество Илья Муромец просидел на печи. Сообщается, что в 30 лет «не имел Илья во ногах хождения». Ученые, исследовавшие мощи святого, отметили в поясничном отделе искривление позвоночника вправо и явно выраженные дополнительные отростки на позвонках. Это значит, что в юности святой действительно мог страдать параличом. «Калики перехожие», которые явились в былине к Илье, могли быть, по одной из версий, народными целителями, вправившими Илье позвонки и отпоившими его целебным отваром. А по другой, исцеление и сила — чудо, дарованное Илие Богом.

3 Прозвище Чоботок

«Илья Муромец» звучит куда серьезнее и впечатляюще, чем «Илья Чоботок». Тем не менее, оба этих прозвища принадлежали святому преподобному Илие Печерскому. Чоботок — это, как известно, сапожок. Прозвище это получил Илия Муромец после того, как ему пришлось однажды оборонятся от неприятелей сапогом, который он надевал на ногу в момент, когда на него напали. Вот как повествует об этом документ Киево-Печерского монастыря: «Есть также один великан или богатырь, называемый Чоботка, говорят, что на него напало однажды много неприятелей в то время, когда он надевал сапог, и так как второпях он не смог захватить никакого другого оружия, то начал защищаться другим сапогом, который еще не надел и им одолел всех, отчего и получил такое прозвище». Но это был не первый случай, когда Илье приходилось обороняться подобным оружием. В одной из былин разбить разбойников без числа богатырю помог шлем: И он начал тут шеламом помахивать, Как в сторону махнет - так тут и улица, Ай в другу отмахнет - дак переулочек.

4 Цензурные упущения

Не все связывают образ былинного Ильи Муромца со святым Илией, чьи мощи покоятся в пещерах Киево-Печерской Лавры. Такое разделение — на сказочного Илью и реально существовавшего человека — во многом произошло из-за советской власти, приложившей немалые усилия для того, чтобы сделать из святого сказочного героя-воина. Необходимо было секуляризовать этот образ, дехристианизировать его. Например, именно в это время был искажен эпизод былины, в котором «калики перехожие» исцеляют Илью. В дореволюционном издании былины значилось, что «каликами» были Христос и два апостола. Советское же издание умалчивает об этом.

5 Потомки Ильи Муромца

Село Карачарово сейчас входит в состав города Мурома. А на месте, где стояла изба Муромца, недалеко от Троицкой церкви, куда герой таскал с Оки на гору мореный дуб, который не могла тащить лошадь, стоит дом сестер Гущиных. Улица Приокская, 279. Сестры Гущины считают себя потомками Ильи Муромца в 28 колене. Прапрадед сестер Гущиных Иван Афанасьевич наследовал богатырскую силу Ильи Муромца. Он мог легко тянуть на себе воз, если лошадь не справлялась. А местные власти в свое время запретили ему участие в кулачных боях из-за смертельной силы удара. По другой версии, в боях этот человек все же участвовал, но с одним ограничением: связанными руками. Интересно, что недавно при чистке Оки нашли еще несколько древних мореных дубов в три обхвата каждый. Но не смогли вытащить на берег!

6 Муром или Моровск?

Не так давно в ученой среде велись страстные споры, и некоторые из оппонентов были убеждены, что родина святого — не Муром, а город Моровск (Моровийск) в Украине. «В славном городе во Муроме, во селе во Карачарове» - так былины рассказывают нам о месте рождения богатыря. Не раз и сам он вспоминает родные места, затерявшиеся среди дремучих лесов да непроходимых и топких болот. В той же Черниговской области, что и Моровск, находится город Карачев, созвучный с Карачаровым. И даже село Девятидубье и река Смородинная. Однако сейчас место происхождения Ильи Муромца установлено точно. Это русский город Муром, село Карачарово.

7 На Западе

Удивительно, но святого Илию Муромца знают и на Западе, ведь он является главным героем не только русских былин, но и, например, германских эпических поэм XIII века, основанных, конечно, на более ранних сказаниях. В этих поэмах его тоже зовут Ильей, он тоже богатырь, тоскующий, к тому же, по своей родине. В германском эпосе Ломбардского цикла, в поэме об Ортните, повелителе Гарды, дядя повелителя — Илья Русский (Ilian von Riuzen). Он участвует в походе на Судере и помогает Ортниту добыть невесту. С женой и детьми Илья не виделся почти год, и в поэме говорится о его желании вернуться на Русь. Другой пример — скандинавские саги, записанные в Норвегии примерно в 1250 году: «Вилькина-сага» или «Тидрек-сага» из северного свода повествований о Дитрихе Бернском. У правителя Руси Гертнита было два сына от законной супруги Озантрикс и Вальдемар, а третий сын от наложницы - Илиас. Таким образом, Илья Муромец согласно этим сведениям не более и не менее, а кровный брат Владимира — впоследствии Великого киевского князя.
Екатерина Оаро. © Русская Семерка

Илья Муромец – воин и монах

Памятник прп. Илье Муромцу работы В.М. Клыкова открыт в г. Муроме в 1999 г.

Преподобный Илия Муромский, чудотворец Печерский († ок.1188), родился в семье Ивана Чоботова из Муромского села Карачарова во Владимірской губернии. Из-за поразившей его с детства немощи ног, Илия не мог ходить 30 лет, живя в смирении, любви и молитвах к Богу. Предания так донесли до нас чудо его исцеления. Однажды явились ему святые старцы в образе «калик перехожих» и попросили: «Поди и принеси нам напиться». Воспитавший в себе монашескую кротость и послушание, Илия, искренне желая выполнить волю старцев, встает на ноги. В этот момент была испытана его вера в милость Божию. Принеся воды, он по требованию старцев выпил ее и получил при этом «силу великую».

Свою богатырскую силу Илия пронес через всю свою жизнь как драгоценный дар, данный ему Богом и принадлежащий не лично ему, а всему русскому народу, которому он безкорыстно и самоотверженно служил до самой смерти. Чудодейственную духовную и физическую силу Илия Муромец использовал только для восстановления справедливости, для защиты Отечества и веры христианской.

Народные былины о подвигах Илии Муромца порою глубоко символичны.

Когда Илия, «очищая дорожку прямоезжую», берет в плен Соловья-разбойника поначалу с сохранением ему жизни, пристегнув к стремени – это символизирует одоление грубой языческой силы, мешавшей Руси выйти на прямую историческую дорогу Третьего Рима. Язычество не самый страшный и могучий враг на Руси, но если оно противится Истине, от него Русь должна быть очищена. Перед битвой с половцем Калином он долго уговаривает его уйти добровольно, не проливая зря крови. И только встретив упрямство и злобу противника, русский богатырь вступает в бой. Злого татарина, который пытался убить богатыря спящим, Илия берет за ноги и лишь отбрасывает, правда, «повыше дерева стоячего, пониже облака ходячего». Копие Илии Муромца описывается во многих былинах как увенчанное крестом.

Провиденциальный смыл для современной русской истории имеет былина, описывающая тяжелый бой Илии с могучим хазарским богатырем Жидовином, который напугал Добрыню и затем едва не одолел самого Илию, уже немолодого, повергнув его наземь и прижав. Но укрепившись верою в апостолов, которые не предрекали ему такую гибель в чистом поле от жидовской руки, и силами родной земли, русский богатырь сбрасывает с себя и убивает наглого Жидовина, то есть иудея, в христианском понимании — носителя страшной сатанинской силы. Дай-то Бог и нам хотя бы сбросить его в нашей тяжелой битве!

Илия Муромец не имел поражений, но никогда не возносил себя и с миром отпускал поверженных врагов. В нем русские былины показали символ русского воинского благородства (Илию нередко называют «старым казаком») и идеал нашего национального характера.

В действительности Илия Муромец поступил на службу Великому Князю Владиміру Мономаху (а не св. равноап. Владиміру, как говорится в некоторых былинах). Усилиями его дружины половцы были отброшены в XI веке далеко на восток. Войско Владиміра Мономаха расширило русские пределы до Дона и Азовского моря.

Получив в одном из боев неизлечимую рану в грудь, Илия, повинуясь зову сердца, оставил мір, подвизался монахом в Киево-Печерском монастыре и ушел в затвор. Отошел Илия Муромец в Царство Небесное на 45-м году жизни в 1188 г. К лику святых причислен в 1643 г., а его нетленные мощи покоятся в Антониевых пещерах Киево-Печерской Лавры. На левой его руке видна рана от копья, пальцы правой руки сложены в двуперстие.

В 1988 году межведомственная комиссия Министерства здравоохранения УССР провела экспертизу мощей святого. Результаты подтвердили факты жизни былинного богатыря: определен возраст почившего — 40-55 лет; рост — 177 см (в то время он был на голову выше человека среднего роста); выявлены дефекты позвоночника, которые позволяют говорить о перенесенном в юности параличе конечностей; обнаружена глубокая рана в грудь, ставшая причиной последующей смерти в таком еще достаточно крепком возрасте.

Мощи преподобного Илии Муромца в Киево-Печерской Лавре.

Частично использован материал: russdom.ru

Илья Муромец и Жидовин
Былина, не любимая у коммунистических и демократических издателей

На тех на степях на Цицарскиих,
Под славным городом под Киевом,
Стояла застава богатырская.
На заставе атаман был Илья Муромец,
Податаманье был Добрыня Никитич млад,
Есаул Алеша Поповский сын,
Еще был у них Гришка Боярский сын,
Был у них Васька Долгополой
(…)
Из этой земли из Жидовския
Проехал Жидовин могуч богатырь
На эти степи Цицарския!
Приехал Добрыня в стольный Киев-град,
Прибирал свою братию приборную:
— Ой вы гой еси, братцы-ребятушки!
Мы что на заставушке устояли.
Что на заставушке углядели?
Мимо нашу заставу богатырь ехал!
Собирались они на заставу богатырскую.
Стали думу крепкую думати:
Кому ехать за нахвальщиком?
(…)
Походит Илья на конюший двор,
Имает Илья добра коня,
Уздает в уздечку тесмянную,
Седлает в седелышко черкаское,
В торока вяжет палицу боёвую,
Она свесом та палица девяноста пуд,
На бедры берет саблю вострую,
Во руки берет плеть шелковую,
Поезжает на гору Сорочинскую;
Посмотрел из кулака молодецкого,
Увидел на поле чернизину,
Поехал прямо на чернизину,
Вскричал зычным, громким голосом:
— Вор, собака, нахвальщина!
Зачем нашу заставу проезжаешь,-
Мне, атаману Илье Муромцу, челом не бьешь?
Податаманью Добрыне Никитичу?
Есаулу Алеше в казну не кладешь
На всю нашу братью наборную?
Услышал вор-нахвальщина зычен голос,
Поворачивал нахвальщина добра коня,
Попущал на Илью Муромца.
Илья Муромец не удробился.
Съехался Илья с нахвальщиком:
Впервые палками ударились,-
У палок цевья отломалися,
Друг дружку не ранили;
Саблями вострыми ударились,-
Востры сабли приломалися,
Друг дружку не ранили;
Вострыми копьями кололись,-
Друг дружку не ранили;
Бились, дрались рукопашным боем,
Бились, дрались день до вечера,
С вечера бьются до полуночи,
Со полуночи бьются до бела света.
Махнет Илейко ручкой правою,-
Поскользит у Илейка ножка левая,
Пал Илья на сыру землю;
Сел нахвальщина на белы груди,
Вынимал чинжалищё булатное,
Хочет вспороть груди белыя,
Хочет закрыть очи ясныя,
По плеч отсечь буйну голову.
Еще стал нахвальщина наговаривать:
— Старый ты старик, старый, матерый!
Зачем ты ездишь на чисто поле?
Будто некем тебе, старику, замениться?
Ты поставил бы себе келейку
При той путе — при дороженьке,
Сбирал бы ты, старик, во келейку,
Тут бы, старик, сыт-питанён был.
Лежит Илья под богатырем,
Говорит Илья таково слово:
— Да неладно у святых отцёв написано,
Не ладно у апостолов удумано,
Написано было у святых отцёв,
Удумано было у апостолов:
«Не бывать Илье в чистом поле убитому»,
А теперь Илья под богатырем!
Лежучи у Ильи втрое силы прибыло:
Махнёт нахвальщику в белы груди,
Вышибал выше дерева жарового,
Пал нахвальщина на сыру землю,
В сыру землю ушел допояс,
Вскочил Илья на развы ноги,
Сел нахвальщине на белы груди.
Недосуг Илюхе много спрашивать,-
Скоро спорол груди белыя,
Скоро затырил очи ясныя,
По плеч отсек буйну голову,
Воткнул на копье на булатное,
Повез на заставу богатырскую.
Добрыня Никитич встречает Илью Муромца
Со своей братьей приборною.
Илья бросил голову о сыру землю,
При своей братье похваляется:
— Ездил во поле тридцать лет,-
Экого чуда не наезживал!