Кухарук Александр Васильевич - кандидат исторических наук, доцент Черниговского государственного института права и социальных технологий

Время правления Николая І - один из наиболее интересных и важных периодов в истории России. Его можно рассматривать и как целую эпоху(1). Изучение ее продолжает оставаться одним из приоритетных и одновременно проблемных направлений исторической науки как в современной России, так и за ее рубежами. Однако, несмотря даже на исследования последних лет, николаевская эпоха во многом остается «землей незнаемой» не только для общественности, но и для профессиональных историков(2).

Вероятно, это связано и с тем, что как ни парадоксально, но оценки данного периода характеризуются определенным единообразием, преимущественно в обобщающих трудах. Характер и причины прочности такой тенденции блестяще охарактеризованы в недавней работе М. М. Шевченко(3).

Для характеристики упоминаемой традиции, и как штрих для определения ее направленности, позволим небольшую выдержку из высокопрофессионального обобщающего исследования: «О том, как польское восстание 1830–31 гг. ускорило осознание имперской элитой военно-стратегической уязвимости России в условиях крепостного права, см. недавнюю работу: Kagan F. W. The military reforms of Nicholas I. The origins of the modern Russian army. New York, 1999. P. 209–241. Каган показывает, что тревога Николая и его ближайших советников за безопасность империи в начале 1830‑х гг.,
по сути дела, предвосхищала смятение, пережитое властью после Крымского поражения (??) «(4).

В очередной раз общественному сознанию мимоходом предлагается для закрепления мысль о крепости правящей элиты России «задним умом», о вызревании реформ из смятения перед условным «Западом». Необходимость реформирования как поземельных отношений, так и вооруженных сил, была очевидна для правительств Александра І, а затем и Николая І задолго до ноябрьского восстания в Варшаве и Русско-польской войны 1830–31 гг.(5) Естественно, что непрерывный цикл войн 1826–1831 гг. внес некоторые коррективы в представление о приоритетности тех или иных преобразований; но сами они имели органический характер, развиваясь в русле, заданном военной наукой с начала 19 в. Проблемы, связанные с реформированием Вооруженных сил, неоднократно рассматривались на заседаниях «Комитета 6 декабря», прорабатывались в Главном штабе под руководством И. И. Дибича6.

На основаниях, сформулированных после длительной предварительной работы, 1 мая 1832 года был принят «Проект образования Военного министерства». В нем нашли должное отражение основные принципы военных реформ. При этом сам «Проект» признавался примерным, то есть открытым. Исходя из представленных оснований, начались изменения собственно в отрасли военного управления(7).

План реформирования военно-сухопутного управления в соответствии с «Проектом» был изложен А. И. Чернышевым в докладной записке Николаю І от 23 июня 1832 года. Сделав краткое обозрение порядка военного управления и наметив пути его реформирования, А. И. Чернышев проводит идею о нецелесообразности сохранения в мирное время разделения военного управления на Главный штаб и Военное министерство. Это разделение, которое соответствовало и соответствует принципам военного администрирования, существовало и в мирное время после установления в 1815 году правил управления на основании «Учреждения для управления Большой действующей армией». Но вследствие недоработанности «Учреждения», спешно созданного в 1812 году, возникли различные противоречия, в частности, в области разделения прав и ответственности между начальником Главного штаба и военным министром(8).

По высочайше утвержденному «Положению» 12 декабря 1812 года, повторно подтвержденному в 1815 году, Главный штаб состоял из: начальника штаба, военного министра, генерал-фельдцейхмейстера, генерал-инспектор инженера, генерал-квартирмейстера, дежурного генерала, генерал-провиантмейстера, генерал-криг-комиссара, генерал-аудитора, генерал- и флигель-адъютантов, коменданта Императорской квартиры, генерал-вагенмейстера, генерал-инспектора медицинской части, капитана над вожатыми, обер-священника. Соответственно единообразную структуру впервые получили штабы армий и корпусов.

С 1815 года начальник Главного штаба концентрировал в своих руках ведение военных и строевых вопросов. Военный министр отвечал за военно-хозяйственную часть. Однако, будучи подчиненным начальнику Главного штаба по военным делам и стоя ниже по старшинству, военный министр имел самостоятельность в хозяйственной части, что вызывало определенное противоречие в вопросах подчиненности нижестоящих структур и делопроизводству по инспекторской части, инженерной, по части генерал-квартирмейстера и т. д. Исходя из этих соображений, А. И. Чернышев, который к 1832 году исполнял должности начальника Главного штаба и военного министра, предложил способы преобразования военного управления. В их основу была положена идея об объединении двух главных частей: чисто военной, фронтовой и хозяйственной в одном ведомстве.

Речь шла о слиянии структур Главного штаба и Военного министерства в один состав под названием или Главного штаба, или Военного министерства. Помимо этого, А. Чернышев предложил создать две канцелярии: общую и особенную для дел секретных, не относящихся к точному ведению определенных отраслей управления, о наградах, определении и увольнении, о доносах и жалобах на действия должностных лиц. Ввести новый порядок управления предполагалось путем издания указа Правительствующему Сенату, определяющего новые отношения между присутственными местами и должностными лицами(9).

Николай I внимательно изучил предложения министра. В идеях военного министра было много привлекательного, но они вызывали и определенные сомнения. Концентрация руководства всеми сухопутными силами в руках одного человека, хотя и близкого царской семье, очевидно, не могла получить безоговорочную поддержку императора, не говоря уже о его окружении. Помимо всего прочего, управление фронтовой частью и военным хозяйством требует разных личностных качеств, которые практически невозможно совместить в одном человеке. Поэтому Николай I, считавший, что наиболее удачной является коллегиальная система управления в соединении с личной ответственностью, внес свои изменения и предложил переработать проект. Император лично доработал план преобразования военного управления(10).

На основании его замечаний в концепцию А. И. Чернышева были внесены существенные изменения. Предусматривалось, что военный министр получит в ведение всю военную часть, станет докладчиком по всем частям военного ведомства. Но вся хозяйственная часть переходила в подчинение Военному совету при Военном министерстве, в том числе департаменты: артиллерийский, инженерный, комиссариатский, провиантский, медицинский, хозяйственная часть военных поселений поступали в коллегиальное управление Совета. Таким образом сохранялось разделение ответственности в фронтовой и хозяйственной частях. Военный министр председательствовал в Военном совете, хотя и не был старшим по чину. Дела совета решались большинством голосов. Наименование Главный штаб в мирное время упразднялось, но сохранялось титулирование по Главному штабу для лиц, его раньше составлявших. В случае необходимости штаб легко возрождался. Реформировалась и канцелярия при военном министре. Она делилась на части: а) хозяйственную - по делам, подлежащим ведению Военного совета; б) собственно военную при министре.

Из подчинения Военного министра выводился Аудиторат, составлявший особый департамент Военного министерства, во главе с генерал-аудитором. Причем Верховный военный суд составлялся на сходных основаниях с Военным советом из генералов по выбору. Учтя эти указания, генерал-адъютант Чернышев представил еще два доклада(11).

С 1 июля 1832 года начала действовать Комиссия по преобразованию Военного министерства, уже 11 июля был сформирован Военный совет. Ему была поручена координация хода военных преобразований. В том же году на основании «Положения 4 октября 1830 года» была создана Академия Генерального штаба(12).

О продуманности и планомерности реформ свидетельствует последовательное создание целого ряда комитетов, занятых подготовкой к реформированию различных отраслей военного хозяйства. В их числе: Комитет по преобразованию армейской пехоты, Комитет по Действующей армии, Комитет по преобразованию кавалерии(13).

Достаточно четко прослеживается стремление Николая І к максимальной унификации принципов деятельности Военного министерства с другими министерствами, но с учетом специфики военной отрасли. А. И. Чернышев должен был обратился за консультациями к М. М. Сперанскому для согласования «Наказа Военному министерству» с пределами ответственности других ветвей государственного управления. Редакционная комиссия уделила много внимания приведению «Наказа Военному министерству» в соответствие со «Сводом Законов Российской империи»(14).

После длительной работы по согласованию разных ветвей законодательства, 29 марта 1836 года был издан указ Правительствующему Сенату и утвержденные «Учреждение Военного министерства», «Общий штат министерства», «Положения о порядке производства дел в министерстве»(15).

Параграф первый «Образования Военного министерства» предусматривал, что «в порядке государственного управления, ведомству министерства Военного принадлежат все Военно-сухопутные силы, в их составлении, устройстве, продовольствии, снабжении, вооружении, размещении, движении и действии»(16).

То есть все Военно-сухопутные силы находились в ведении Военного министерства, но никак не военного министра, что нельзя не учитывать, особенно сравнивая реформы 30–40‑х годов с реформами 60–70‑х годов 19 века. Согласно параграфу 2: «Министерство составляют: 1) Главный штаб, 2) Военный совет, 3) Генерал-аудиторат; департаменты: 4) Генерального штаба, 5) Инспекторский, 6) Артиллерийский, 7) Инженерный, 8) Комиссариатский, 9) Провиантский, 10) Военных поселений, 11) Медицинский, 12) Аудиторский, 13) Канцелярия министерства. А также различные учреждения и лица, при Военном министерстве состоящие и к нему причисленные»(17).

Во главе министерства поставлены Главный штаб его императорского величества, Военный совет и Генерал-аудиторат. Налицо разделение властей и сочетание коллегиальности в управлении с принципами единоначалия, а также сохранение самостоятельности важнейших частей военного управления. В то же время, пост военного министра оставался ключевым для деятельности министерства. Именно министр председательствовал в Военном совете, был докладчиком государю по военным вопросам. Но Военный совет и Аудиторат сохранили самостоятельность в решениях в сфере своей компетенции. Лишь в случае особой позиции военного министра спорное дело представлялось для решения государю. К ведомству Военного совета стала принадлежать и разработка военного законодательства(18).

Разработка и принятие «Наказа Военному министерству», определявшего компетенцию различных частей министерства и пределы их ответственности, имели очень важное значение. Если «Учреждение Военного министерства» было принято в 1812 году, то «Наказ» не был разработан(19). В числе наиболее важных положений «Наказа» стало точное определение обязанностей военного министра. Например, отношения военного министра к Генерал-Аудиторату: «В тех же отношениях, в каких министр юстиции к Правительствующему Сенату»(20). В основном же функции министра превращались в надзирающие и контролирующие, исключая лишь круг дел, которые находились в его непосредственном ведении. Но при этом подчеркивалось: «Существо власти Военного министра основывается на началах Учреждения министерств, единственно к порядку исполнительному: никакой новый закон, никакое новое учреждение или отмена прежнего не могут быть установлены властью Военного министра»(21). Еще более жестко ограничивалось его вмешательство в область строевого управления: «При инспекции войск и мест, относящихся к компетенции главнокомандующего армии, он в случае каких‑либо беспорядков или неисправностей сносится с главнокомандующим»(22).

Становится очевидным, что военный министр, обладая значительной властью, фактически представляя высшее управление Военно-сухопутными силами, являлся лицом, по сути, исполняющим волю Императора, и осуществлял функции высшего управления только в части Военного министерства, ему непосредственно подведомственной, и в частях войск, ему непосредственно подчиненных. К ним относились 5‑й и 6‑й армейские корпуса, резервные и запасные части. В других случаях он был вынужден действовать, обращаясь к лицам, которым войска непосредственно подчинялись: главнокомандующему армией, командующим отдельными корпусами(23). Естественно, ограничивались права министра в отношении решений Военного совета, Аудитората, хозяйственной части министерства, тем более артиллерийского и инженерного департаментов(24).

Учитывая вышеизложенное, не приходится говорить о существовании излишней централизации военного управления. При такой системе управления правительство создавало управленческий баланс в Военном ведомстве, это и оптимизировало управленческие структуры, и делало практически невозможным использование кем‑либо войск для заговора или в личных целях. Ключевые полномочия по строевому управлению войсками передавались на места: главнокомандующему Действующей армией, командующим отдельными корпусами. Вероятно, под излишней централизацией военного управления в литературе обычно понимается подчинение всех достаточно самостоятельных органов Военного ведомства не министру, а лично Николаю І.

В целом, вследствие реформы начала 30‑х годов 19 века Военное ведомство получило хорошо продуманную, стройную систему администрации, соответствующую военной науке и специфике военной отрасли, согласованную как с практическими потребностями войск, так и с прочими отраслями государственного механизма.

Несмотря на то, что министр состоял докладчиком по военным вопросам, другие лица, составлявшие Военный совет, находились в достаточно близких отношениях с императором, чтобы найти возможность обратиться к нему в случае столкновения ведомственных интересов и представить дело в более выгодном для себя ключе. Тем более это касалось главнокомандующего Действующей армией И. Ф. Паскевича, командующего Гвардейским и Гренадерским корпусами, генерал-фельдцейхмейстера и генерал-инспектор-инженера великого князя Михаила Павловича - лиц, несомненно, более близких императору, чем А. И. Чернышев, а также имевших преимущества старшинства. При этом мы видим, что лишь часть функций начальника Главного штаба переходила к военному министру в мирное время, а собственно поле деятельности прежнего Военного министерства в расширенном виде перешло в компетенцию Военного Совета. Основные функции Главного штаба в мирное время переходили в ведение Главного штаба Действующей армии, Главного Штаба Гвардейского и Гренадерского корпусов, то есть приближались к органам строевого управления войсками.

С преобразованием Военного министерства на новых основаниях продолжалась работа по согласованию его деятельности с другими отраслями управления. В октябре 1836 года было принято «Положение об изменении законов»(25). С целью разделения и уточнения функций генерал-фельдцейхмейстера и Военного министерства был принят соответственный закон в 1838 году(26), а также практически аналогичное «Положение о генерал-инспекторе по инженерной части»(27). Эти ведомства традиционно сохраняли значительную самостоятельность и могли достаточно гибко реагировать на запросы войск.

Параллельно с реформой Военного министерства, как органа высшего военного управления, происходило и реформирование строевого управления, организационной структуры войск. Переформирование войск начали с крупнейшего рода войск - пехоты. В состав комитета по ее реформированию помимо лиц Главного штаба вошли начальники штабов 1‑й и Действующей армии А. И. Красовский и М. Д. Горчаков. Комитет действовал чрезвычайно оперативно и к декабрю 1832 года разработал «Проект положения о преобразовании Армейской пехоты»(28). Основу изменений определяла идея о необходимости иметь войска способные, в случае необходимости, действовать на различных театрах военных действий. Предполагалась общая унификация управления при сохранении гибкой организационной структуры. В целях экономии и повышения боеспособности предлагалось сократить количество дивизий и полков при доведении количества пехоты до штатного состава, смягчая традиционный бич Российской армии - некомплект войск и слабость боевого состава полков, при раздутых штабах и массовом отвлечении личного состава. Высвобождавшиеся от количественного сокращения управлений полков и дивизий средства направлялись на улучшение содержания войск(29).

В действующей пехоте преобразовывались отдельный Гренадерский корпус и 6 армейских пехотных корпусов, 23 пехотные дивизии. В штатный состав каждого корпуса вошли 3 пехотные дивизии. В состав Гренадерского - соответственно 1–3 Гренадерские, каждый армейский корпус состоял из трех пехотных дивизий соответствующей нумерации (например, 1‑й корпус из 1–3, 5‑й из 13–15 дивизий). В состав каждой дивизии входило две бригады. Все полки первых бригад гренадерских и пехотных дивизий, соответственно именовались гренадерскими и пехотными. Они как бы хранили традиции линейной или тяжелой пехоты. Вторые же бригады состояли из полков карабинерных в Гренадерском корпусе и егерских в пехотных корпусах, более приспособленных к действиям в рассыпном строю. Отдельный Кавказский корпус получил две дивизии, затем их число также было доведено до трех.

Пехотные полки носили красные и белые погоны, егерские светло-синие и зеленые. Количество управлений дивизий уменьшилось на 4, бригад на 30, полков на 62. Изменилась роль 22–23 дивизий. С целью унификации управления они вошли в состав Оренбургского, Сибирского корпусов и войск, в Финляндии находящихся. В эти дивизии, не имевшие полковой структуры, сводились линейные батальоны, размещенные в соответствующих регионах. В результате управления данных дивизий представляли собой территориальные органы, руководящие местными войсками, но сохранявшие общий порядок службы(30).

Одновременно реорганизовывался кадр резервных войск. При каждом из армейских корпусов формировались резервные дивизии, пребывающие в кадрированном составе и состоящие из батальонов половинного штата. В Гренадерском корпусе полки вводились 3‑х батальонного состава, в пехотных корпусах 4‑х. Колоссальная работа по переформированию пехоты, массовые перемещения войск производилось в основном в течение двух лет - 1833–1834(31).

Еще более сложную задачу представляло реформирование кавалерии, но и здесь сохранялись общие организационные принципы. Такое единство достигалось в том числе тем, что над проектом изменений по существу работала та же комиссия, только А. И. Красовский и М. Д. Горчаков с отбытием в войска заменялись графом А. Д. Гурьевым и генерал-адъютантом В. Ф. Адлербергом, что и было заранее предусмотрено(32). Преобразованию кавалерии уделялось сравнительно большее внимание, в 19 веке кавалерия по‑прежнему считалась основными мобильными ударными частями. И именно накануне реформ она находилась в тяжелом кризисе(33).

Программные положения о реформировании кавалерии можно разделить на три части. Первую часть составляют предложения по переформированию кавалерии, вторую часть - предполагаемые последствия, к которым оно должно привести, и, наконец, третью часть - непосредственные распоряжения по проведению переформирования(34).

В центре внимания при реформе кавалерии стояло повышение ее эффективности с учетом опыта войн начала века, и особенно войны 1830–1831 годов. Как и раньше, сохранялось деление кавалерии на тяжелую и легкую. Тяжелая кавалерия оставалась мобильной ударной силой и состояла из полков кирасир. Легкая кавалерия выполняла различные функции по обеспечению действий пехоты. Особое место занимали столь любимые Николаем I драгуны. По своему назначению они приближались к тяжелой кавалерии, но в николаевское время первые восемь эскадронов драгунских
полков активно готовились и к действиям в пешем строю. Все эти
обстоятельства, а также масса иных факторов несомненно не могли не учитываться при переформировании кавалерии. В результате реформ предполагали получить ее качественно новый состав. Изменялись структура, состав, численность, штаты, сокращалось большое количество штабных структур. Значительное внимание уделялось доведению до штата оставляемых в строю полков.

Переформированию подлежали 16 кавалерийских дивизий. Ликвидировались конно-егерские полки. Кирасиры, уланы, гусары получили полки 8‑эскадронного состава, драгуны 10‑эскадронного, причем 9‑й и 10‑й эскадроны драгунских полков были вооружены вместо ружей пиками и карабинами, что предполагало, что они смогут, по образцу уланских эскадронов, служить для обеспечения действий остальных эскадронов в пешем строю(35).

Позволим себе остановиться более детально на реформировании кавалерии, чтобы этим примером проиллюстрировать сложность, масштабность и продуманность реформы. Вначале рассмотрим ход переформирования драгунских дивизий, которые вошли в новый 3‑й Резервный кавалерийский корпус. На момент реформирования он находился в Поднепровье и Центрально-Черноземном районе.

Для приведения 1‑го Московского драгунского полка в штатный состав на квартиры в окрестности г. Ромны направлялись: 1‑й дивизион и запасной эскадрон упраздняемого Северского конно-егерского полка, 5‑й эскадрон Тираспольского конно-егерского полка, и наконец, ½ запасного эскадрона Польских улан. Маршруты переброски составляли от 146 до 218 верст. Сходные расстояния приходилось преодолевать частям, запланированным для приведения в новый штат других полков 1‑й драгунской дивизии: 2‑го Каргопольского, 3‑го Кинбурнского, 4‑го Новороссийского. Из них в более сложном положении находился Новороссийский полк. Если до своих новых квартир в Пирятине 1‑му дивизиону упраздняемого Нежинского конно-егерского полка и его запасному эскадрону было каких‑то 152 версты, то 5‑й эскадрон Арзамасского полка должен был преодолеть 328 верст(36).

По принятым нормам переброски войск, все преобразование занимало от недели до двух. Переходы планировались от 18 до 35 верст в день, при 2 дневках на 5 дней марша. В то же время части 2‑й Драгунской дивизии, находившиеся в районе Оскол-Короча-Белгород-Вилуйки, имели больше времени на переформирование.

К примеру, для переформирования 6‑го Александра Герцога Вюртембергского драгунского полка, размещенного в Короче, назначался не только 3‑й дивизион короля Вюртембергского полка, который находился за 94 версты в Тиме, но и 6‑й эскадрон Татарского уланского полка, базировавшегося за 525 верст в Киевской губернии(37).

Еще более сложную техническую задачу представляло создание по новому штату семи легких кавалерийских дивизий, которые включались в состав Гренадерского и формируемых Пехотных корпусов нового состава. Так, в состав легкой кавалерийской дивизии 1‑го Пехотного корпуса включались Сумской и Клястицкий гусарские, Санкт-Петербургский и Курляндский уланские полки.

Если 2‑й Клястицкий гусарский полк перемещался всего лишь из Вилькомира в Россиены за 120 верст, то направленный в его состав 1‑й дивизион Черниговского конно-егерского полка должен был из Кременчуга преодолевать 1144 ½ версты походным порядком. В куда худшем положении находились уланские полки. Так, Санкт-Петербургские уланы, осуществив переход из Бердичева в Паневеж в 812 верст, должны были одновременно принять имущество и личный состав 1‑го дивизиона Польского уланского полка, размещенного в Ставищах, откуда до Паневежа считалось 957 верст(38).

Вызывает восхищение продуманность и профессионализм плана перемещений, максимальный учет традиций реформирования полков, стремление создать равноценные сбалансированные части и соединения. Так во 2‑й Легкой кавалерийской дивизии, как и в 1‑й Легкой кавалерийской дивизии, один гусарский полк - Елисаветградский, сохраняет свое изначальное место базирования в Ленчице Царства Польского. В то же время Лубенские гусары из Паневежа, уступая свой квартирный район Санкт-Петербургским уланам, перемещаются на 670 верст к 1‑му дивизиону Иркутского гусарского полка в Петриков, включая его в состав полка(39).

Таким образом, в любой момент преобразования конницы штаб дивизии, и соответственно корпус, сохранял в своем распоряжении мобильное кавалерийское ядро, способное, хоть и временно в более ограниченном объеме, к выполнению боевых задач. Достаточно легко прослеживается и стремление к рачительному использованию имущества, к экономии средств, но при этом ни на минуту не забывается о поддержании боеспособности частей. Мы можем также говорить об определенном уравнивании проблем между руководством всех легких кавалерийских дивизий. Примерно одинаковое количество их состава перемещалось в среднем на примерно одинаковое расстояние. Хотя, несомненно, большее внимание уделялось частям в Западном регионе, объединенным в Действующую армию.

Оценивая масштаб преобразований, сложно согласиться с тезисом о каком‑то гипотетическом страхе. В течении двух лет происходило последовательное преобразование войск, значительное сокращение числа частей и соединений, что всегда приводит к временному снижению боеспособности. При переформировании кавалерии свои квартиры сменили более половины остававшихся полков и несколько сот отдельных подразделений. Такая переброска позволила уточнить оптимальные маршруты следования, провести учет имущества и конского состава, избавиться от сверхштатных вещей, что повысило мобильность войск(40).

В результате количество кавалерийских полков уменьшилось на 12, ликвидировались конно-егерские и гусарские дивизии. Уланских дивизий оставалось всего 2 в составе Резервных Кавалерийских корпусов. В связи с новой организацией армейская кавалерия как бы разделилась на 2 части. Первую часть составили легкие кавалерийские дивизии нового состава и формирования. Их штабы были организовывались на базе штабов гусарских и уланских дивизий. 1‑я бригада состояла в легкой дивизии из двух гусарских полков, 2‑я - из двух уланских. Каждая такая дивизия входила в состав армейского корпуса и принимала его номер, с первого по шестой. Седьмая дивизия была включена в состав Гренадерского корпуса. Постоянный состав дивизий, подчинение их непосредственно командиру корпуса, давали возможность наладить взаимодействие пехотных и кавалерийских частей.

Помимо этого, создавался мощный стратегический ударный кавалерийский кулак для использования на решающих направлениях - Резервные кавалерийские корпуса. В состав 1‑го и 2‑го Резервных кавалерийских корпусов вошли, соответственно, 1‑я кирасирская и 1‑я уланская дивизии, 2‑я кирасирская и 2‑я уланская дивизии. Третий корпус, как уже отмечалось, объединил 1‑ю и 2‑ю Драгунские дивизии. Впоследствии на временной основе был сформирован Смешанный кавалерийский корпус. Его образовывали 5‑я легкая дивизия и придаваемая корпусу одна из легких дивизий, ближайших от места базирования(41).

В реформировании кавалерии военные специалисты творческие развили передовые принципы организации и применения кавалерии на поле боя, сложившиеся в эпоху Наполеоновских войн, учли опыт грозной стратегической конницы Мюрата, а также продолжили традиции русской конницы.

Вызывает интерес и размещение Резервной кавалерии. Как рачительный хозяин, Николай I стремился извлечь максимальную выгоду: Резервные корпуса помещались в округа военных поселений кавалерии, которые использовались как район базирования, что было экономически целесообразно. В принципе, такое сосредоточение конницы соответствовало общему стратегическому размещению войск. Очевидно, что наиболее эффективно крупные кавалерийские массы могли использоваться на Юго-Западном и Западном направлениях.

На несколько иной основе проходило переформирование бывшего Первого Резервного корпуса. Ему снова вернули название Гвардейского Резервного кавалерийского корпуса. При его переформировании, как и при реформировании гвардейской пехоты, прежде всего учитывались особенности и традиции гвардии. К кавалерии был причислен и Жандармский полк, состоявший из 6 действующих и одного резервного эскадрона(42).

Как отмечалось выше, с принятием положения 1 марта 1833 года началась громадная работа по переформированию и передвижению полков. Она осуществилась в основном к весне 1834 года. Лишь на некоторое время переформирование 2‑й и 3‑й легких дивизий было задержано обострением весной 1833 года ситуации в Польше(43). Общим местом в работах военных специалистов 19 века стало уважительное отношение к российской кавалерии эпохи Николая І после преобразования начала 1830‑х годов, они считали, что ни до этого времени, ни впоследствии кавалерия не поднималась до такого уровня. Позволим себе цитату: «Вообще нужно сказать, что в 30‑летнее царствование императора Николая конница была доведена до высокой степени совершенства его личными трудами. Что только было в его силах, то он сделал для своей армии»(44).

Вслед за пехотой и кавалерией подверглась переформированию и вся артиллерия. Ее переформирование началось с осени 1833 года. Происходило как бы наращивание потока преобразований. В то же время заметна последовательность в том, как начиналось реформирование: пехота → кавалерия → артиллерия. Это давало возможность контролировать ход процесса, учитывать приобретенный опыт. Однако завершение реформирования строевой части войск завершилось практически одновременно.

В результате преобразования артиллерии получилось семь корпусов (Гренадерский и шесть Пехотных). Полевая артиллерия в свой состав включала артиллерийскую дивизию из 3‑х артиллерийских бригад. Они придавались пехотным и гренадерским дивизиям. Батареи приводились в 8‑орудийный состав. Но если каждая артиллерийская бригада в Гренадерском корпусе состояла из 2‑х батарейных батарей и 2‑х легких батарей, резервной батареи и Подвижного парка, то в пехотных корпусах такой состав имели только первые бригады. Вторые и третьи бригады получили одну батарейную и 3 легких батареи(45).

Всего пешая полевая артиллерия, исключая кавалерийские корпуса, получила 31 батарейную батарею и 54 легких батареи, объединенные в 21 бригаду и 7 артиллерийских дивизий(46). К ним организационно примыкала 19‑я артиллерийская бригада, изначально сформированная для Войск в Финляндии находящихся и не входившая в состав артиллерийских дивизий. Всего в полевую пешую артиллерию вошло 132 батареи с 704‑мя орудиями и 22 подвижных запасных парка(47).

Достаточно мощная артиллерия придавалась коннице. При каждой из семи легких кавалерийских дивизий состояло по 2 легкие батареи,три Резервных кавалерийских корпуса получили 4 батарейные и 8 легких батарей, 9 батарей половинного состава вышли в конно-артиллерийский резерв. Всего конная артиллерия объединяла 35 батарей с 280 орудиями. Батареи конной артиллерии в бригады не сводились(48).

Отличный от других состав получила артиллерия Гвардейского корпуса. Каждая пешая бригада состояла из двух батарейных и одной легкой батареи, всего 6 батарейных и 3 легкие батареи с 72 орудиями. Гвардейскую кавалерию должны были поддерживать батарейная и 3 легких батареи - 32 орудия. Всего гвардейская артиллерия в мирное время состояла из семи батарейных, шести легких, трех резервных батарей, получивших в свой состав 104 орудия(49).

С общеармейской унифицировалась и организация артиллерии отдельного Кавказского корпуса. Но в составе его артиллерийской дивизии кроме четырех батарейных и восьми легких батарей с 96 орудиями в боевой состав приводились 3 резервные батареи, 2 из которых вооружались горными орудиями(50).

Всего в штатный состав артиллерии: полевой, конной, гвардейской, Отдельного Кавказского корпуса - мирного времени, предназначалось 195 батарей с 1208 орудиями. Организационно они сводились в 8 артиллерийских дивизий и 25 бригад(51). В то же время создавалась стройная система подготовки специалистов для артиллерии. Существующие резервные батареи давали возможность наращивать мощь русской артиллерии в случае необходимости. Проводилась большая работа по унификации калибров и улучшению снабжения войск боезапасами.

Таким образом, в результате переформирования и реформирования войск в российской армии окончательно утвердилась корпусная система. Корпуса, введенные в организационную структуру накануне войны 1812 года, получили стабильный состав, объединили в своем составе пехотные, кавалерийские и артиллерийские дивизии, различные части и учреждения, подлежащие ведению штаба корпуса. Пехотные корпуса превратились в мощные формирования с постоянным составом. Они имели возможность самостоятельно действовать на театре военных действий, упрощая руководство со стороны Главного штаба(52).

Одновременно подвергались реорганизации резервные и запасные части. Также принимались меры к созданию кадров Государственного подвижного ополчения(53). Численность необходимых резервных частей на случай войны определялась в 186 батальонов и 88 эскадронов(54).

Впервые в русской истории в 1834 году заблаговременно предусматривалось, на случай европейской войны, создание в мирное время Действующей армии, в составе Гренадского и трех пехотных корпусов, поддерживаемых 1–2 Резервными кавалерийскими корпусами, снабженных мощной артиллерией. Считалось, что для выполнения союзнических обязательств и для первого эшелона достаточно 180 батальонов, штатной численностью 170 тысяч пехоты, 256 эскадронов в составе 35 тысяч кавалеристов, поддержанных 160 тяжелыми и 384 легкими орудиями, из расчета 2,65 орудия на 1000 человек. Общая численность такой армии достигла бы 225–250 тысяч(55).

Создание резервов стало возможным в результате появления значительного количества отпускных нижних чинов. С принятием 30 августа 1834 года «Правил о бессрочно-отпускных» срок службы в армии определялся в 20 лет, в гвардии в 22 года. При этом служба в действующих войсках составляла 15 лет, с переводом в резерв на 5 лет при условии беспорочной службы. Нижние чины увольнялись в бессрочный отпуск в гвардии на 2 года, а в армии на 5 лет, после чего выходили в отставку(56). Были приняты решительные меры по улучшению снабжения войск, их расквартированию(57).

В целом по продуманности, планомерности, масштабу в истории России сложно найти аналог реформам николаевского времени, в том числе концентрированным преобразованиям армии 1831–1836 годов. В то же время вся военная политика Николая І заслужила следующей оценки специалиста: «Вообще русская армия за его 30‑летнее царствование сделала огромные шаги вперед. Европейские формы, которые до него казались как бы только наружно приклеенными, вошли при нем в плоть и кровь русской армии, и если борьба, разыгравшаяся в последние годы его царствования против
четырех держав, и не окончилась успешно, то самая продолжительность ее, в сущности незначительный для союзников результат доказывают качества и значение мероприятий этого незабвенного государя, который жил только для своей страны и для своей армии»(58).

_______________________
1. Гершензон М. О. Эпоха Николая I. М., 1911; Пресняков А. Е. Апогей самодержавия. Николай I. Л., 1925; Schieman Tr. Geschichte Russlands unter Kaiser Nikolaus I. Berlin: 1908-1913. Bd. I-III.; Николаевская эпоха // Император Николай I. М., 2002. С. 31-47.
2. См.: Выскочков Л. В. Император Николай I. Человек и Государь. СПб., 2001. С. 74-135; Филин М. Д. На возвращение великого Государя // Император Николай Первый. М., 2002. С. 5-30.
3. Шевченко М. М. Историческое значение политической системы императора Николая I: новая точка зрения // ХIХ век в истории России: Современные концепции истории России ХIХ века и их музейная интерпретация / Труды ГИМ. Вып. 163. М., 2007. С. 281-302.
4. Миллер А. И., Долбилов М. Д. От конституционной хартии к режиму Паскевича // Западные окраины Российской империи. М., 2006. С. 119.
5. См. Мироненко С. В. Страницы тайной истории самодержавия. М., 1990.
6. Сборник Российского исторического общества. Т. 98.
7. ПСЗ II. Т. VII. N 5318. Проект образования Военного министерства; Проект образования Военного министерства. СПб., 1832.
8. Учреждение для управления Большой Действующей армии. СПб., 1812. Ч. 1–4.
9. Столетие Военного министерства. Приложение к Т. 2. СПб., 1902. Приложения 1–2.
10. Там же. С. 57–60.
11. Там же. Приложение 3–4.
12. ПСЗ II. Т. V. № 3975. Положение о Академии Генерального штаба.
13. РГВИА. Ф. 38. Оп. 4. Д. 9. Л. 2–28 (О переформировании армейской пехоты); Ф. 14014. Оп. 1. Д. 16. Л. 4–12 (О составе армии…); Ф. 38. Оп. 4. Д. 52. Л. 1-1об. (О переформировании кавалерии…)
14. Журнал министерства юстиции. № 1. СПб., 1916. С. 233–245.
15. ПСЗ II. Т. XI. № 9038. Учреждение Военного министерства. СПб., 1836.
16. Там же. П. 1.
17. Там же. П. 2.
18. Там же. П. 5.
19. Там же. П. 425–445.
20. Там же. П. 443.
21. Там же. П. 556.
22. Там же. П. 563.
23. Там же. П. 641.
24. Там же. П. 583, 639, 572, 712–713.
25. ПСЗ II. Т. XI. № 9038. Положение об изменении законов.
26. Там же. № 11170.
27. Там же. № 11171.
28. ПСЗ II. Т. VIII. № 5943. Положение о преобразовании армейской пехоты.СПб., 1833.
29. РГВИА. Ф. 38. Оп. 4. Д. 9. Л. 3–47. (О преобразовании пехоты).
30. ПСЗ ІІ. Т. VIII. № 5943. П. 1–12.
31. РГВИА. Ф. 38. Оп. 4. Д. 9. Л. 48–117.
32. РГВИА. Ф. 38. Оп. 4. Д. 52. Л. 1–1 об. (О преобразовании кавалерии).
33. Брикс Г. История конницы. Кн. 2. М., 2001. С. 249.
34. РГВИА. Ф. 38. Оп. 4. Д. 52. Л. 1–1 об.
35. Там же. Л. 2–9 об.
36. Там же. Л. 21–21 об.
37. Там же. Л. 21 об.–31 об.
38. Там же. Л. 32–32 об.
39. Там же. Л. 32–34.
40. Там же. Л. 50–224.
41. ПСЗ II. Т. VIII. № 6065. П. 1–23. Положение о преобразовании кавалерии.
42. ПСЗ II. Т. VII. № 5383. О преобразовании гвардейской кавалерии.
43. РГВИА. Ф. 38. Оп. 4. Д. 52. Л. 223–226 об.
44. Брикс Г. Указ. Соч. С. 268.
45. РГВИА. Ф. 38. Оп. 4. Д. 22. Л. 1–96 об. (О переформировании артиллерии в 1833–1834 гг.)
46. Там же. Л. 2 об.–4.
47. Там же. Л. 2–4 об., 12–15.
48. Там же. Л. 3, 15–17 об.
49. Там же. Л. 1–1 об.
50. Там же. Л. 4–4 об.
51. Подсчитано на основании: РГВИА. Ф. 38. Оп. 4. Д. 22.
52. РГВИА. Ф. 38. Оп. 4. Д. 29. О новом составе армии.
53. См.: Ливчак Б. Ф. Народное ополчение в Вооруженных силах России, 1806–1850. Свердловск, 1961.
54. РГВИА. Ф. ВУА. Д. 18027. Л. 157–227.
55. РГВИА. Ф. 38. Оп. 4. Д. 29; Д. 22. Л. 19–19 об.
56. ПСЗ II. Т. IX. № 6864. Положение о бессрочноотпускных нижних чинах.
57. РГВИА. Ф. 38. Оп. 4. Д. 26. Л. 1–12 (Об округах продовольствия войск).
58. Брикс Г. Указ. Соч. С. 250.

Во всей великой истории нашей великой Родины царствовало очень много царей и императоров. Одним из таких был , который появился на свет 6 июля 1796 года, а управлял своим государством целых 30 лет, в период с 1825 по 1855 год. Николай запомнился многим как очень осторожный император , не проводящий активную внутреннюю политику в своём государстве, о которой и пойдёт речь в дальнейшем.

Вконтакте

Основные направления внутренней политики Николая 1, кратко

На вектор развития страны, который выбрал император, оказало очень большое влияние восстание декабристов , произошедшее в тот год, когда правитель взошёл на престол. Это событие и определило то, что все реформы, изменения и вообще весь курс внутренней политики правителя будут направлены на любое уничтожение или недопущения оппозиции.

Борьба с любыми недовольными – вот то, чего придерживался взошедший на престол глава государства всё время своего царствования. Правитель понимал, что России необходимы были реформы, но его первоочередной целью была надобность в стабильности страны и устойчивости всех законопроектов.

Реформы Николая 1

Император, осознававший важность и надобность реформ, старался претворить их в жизнь.

Финансовая реформа

Это было первое изменение, которое осуществил правитель. Финансовую реформу также называют реформой Канкрина – министра финансов. Главная цель и суть изменения заключалась в том, чтобы вернуть доверие к бумажным деньгам.

Николай – это первый человек, который предпринял попытку не просто улучшить и создать стабильность в финансовой ситуации своего государства, но и эмитировать мощную валюту, высоко ценившуюся на международной арене. При этой реформе ассигнации должны были быть заменены на кредитные знаки. Весь процесс изменения поделили на два этапа:

1. В государстве накапливался металлический фонд, который впоследствии, по замыслу, должен был стать обеспечением бумажным деньгам. Для этого банк начал принимать золотые и серебряные монеты с последующим их обменом на депозитные билеты. Параллельно с этим министр финансов – Канкрин, закрепил на одном уровне стоимость ассигнационного рубля, и распорядился исчислять все платежи государства в серебряных рублях.
2. Вторым этапом стал процесс обмена депозитных билетов на новые кредитные билеты. Они могли без проблем обмениваться на металлические рубли.

Важно! Таким образом, Канкрину удалось создать такую финансовую ситуацию в стране, при которой обычные бумажные деньги были обеспечены металлом и ценились абсолютно так же, как и металлические деньги.

Главные особенности внутренней политики Николая заключались в действиях, направленных на улучшение жизни крестьян. За всё его время правления было создано 9 комитетов, обсуждающих возможность улучшения жизни крепостных. Сразу стоить отметить, что до конца решить крестьянский вопрос императору не удалось, поскольку делал он все очень консервативно.

Великий государь понимал важность , но первые изменения правителя были направлены на улучшения жизни именно государственных крестьян, а не всех:

• В государственных деревнях, сёлах и других населённых пунктах увеличилось количество учебных заведений и больниц.
• Выделялись специальные участки земли, где члены крестьянской общины могли их использовать для того, чтобы предотвратить плохой урожай и впоследствии голод. Картофель – это то, чем в основном засаживались эти земли.
• Проводились попытки решить проблему недостатка земли. В тех населённых пунктах, где крестьянам не хватало земли, проводились переводы государственных крестьян на восток, где свободных участков было очень много.

Эти первые шаги, которые Николай 1 предпринял для улучшения жизни крестьян, очень сильно насторожили помещиков, и даже вызвали у них недовольство. Причиной этому послужило то, что жизнь государственных крестьян начала действительно становиться лучше, а следовательно, обычные крепостные начали тоже проявлять недовольство.

Позже, правительство государства во главе с императором начало разрабатывать план по созданию законопроектов, которые, так или иначе, улучшали жизнь обыкновенных крепостных :

• Был издан закон, который запрещал помещикам рознично торговать крепостными, то есть продажа какого-нибудь крестьянина отдельно от семьи отныне была запрещена.
• Законопроект, называющийся «Об обязанных крестьянах», заключался в том, что теперь помещики имели право отпускать крепостных без земли, а также отпускать их с землёй. Однако, за такое дарование свободы, освобождённые крепостные обязаны были выплачивать своим бывшим хозяевам определённые долги.
• С определённого момента крепостные получили право покупать собственную землю и, следовательно, становиться свободными людьми. Кроме этого, крепостные также были наделены правом покупать собственность.

ВНИМАНИЕ! Несмотря на все вышеописанные реформы Николая 1, вступившие в силу при этом императоре, ни помещики, ни крестьяне ими не пользовались: первые не хотели отпускать крепостных, а у вторых просто не было возможности выкупиться. Однако, все эти изменения были важным шагом на пути к полному исчезновению крепостного права.

Политика в области образования

Правитель государства решил выделить три вида школ : приходские, уездные и гимназии. Первыми и самыми важными предметами, изучаемыми в школах, были латинский язык и греческий язык, а все остальные дисциплины считались дополнительными. Как только Николай первый взошёл на престол, в России насчитывалось около 49 гимназий, а к концу царствования императора их число равнялось 77 по всей стране.

Изменения потерпели и университеты. Ректора, а также профессора учебных заведений теперь избирались министерством народного просвещения. Возможность обучаться в Вузах давалась только за деньги. Кроме Московского университета, высшие учебные заведения находились в Петербурге, в Казани, в Харькове и в Киеве. Кроме того, высшие образование людям могли дать некоторые лицеи.

Первое место во всём образовании занимала «официальная народность», которая заключалось в том, что весь русский народ является хранителем патриархальных традиций. Именно поэтому во всех университетах, независимо от факультета, преподавались такие предметы, как церковное право и богословие.

Экономическое развитие

Промышленная ситуация, которая устаканилась в государстве к моменту прихода Николая на престол, была самой ужасной за всю историю России. Ни о какой конкуренции в этой сфере с западными и европейскими державами и речи быть не могло.

Все те виды промышленных изделий и материалов, которые были стране просто необходимы, покупались и доставлялись из-за границы, а сама Россия за рубеж поставляла лишь сырьё. Однако, к закату правления императора ситуация очень заметно изменилась в лучшую сторону. Николай смог начать формирование технически развитой промышленности, уже способной к конкуренции.

Очень сильное развитие получило производство одежды, металлов, сахара и текстиля. Огромное количество изделий из совершенно разных материалов начало производиться в Российской империи. Рабочие станки тоже начали изготавливаться на Родине, а не покупаться за рубежом.

По статистке, за 30 с лишним лет, оборот промышленности в стране за один год вырос более, чем в три раза. В частности, машиностроительная продукция увеличила свои обороты в целых 33 раза, а хлопчатобумажная продукция — в 31 раз.

Первый раз за всю историю России началось строительство шоссейных дорог, обладающих твёрдым покрытием. Были сооружены три крупные трассы, одна из которых – Москва-Варшава. При Николае 1 было также положено начало строительству железных дорог. Бурный рост промышленности послужил увеличению городского населения более, чем в 2 раза.

Схема и характеристика внутренней политики Николая 1

Как уже было сказано, главные причины ужесточения внутренней политики при Николае 1 – восстание декабристов и новые возможные протесты. Несмотря на то, что император старался и делал жизнь крепостных лучше, он придерживался основ самодержавия, подавлял оппозицию и развивал бюрократизм. В этом и заключалась внутренняя политика Николая 1. Схема, представленная ниже, описывает основные её направления.

Итоги внутренней политики Николая, как и общая оценка современных историков, политиков и учёных, неоднозначны. С одной стороны, императору удалось создать финансовую стабильность в государстве, «возродить» промышленность, увеличив её объёмы в десятки раз.

Были даже предприняты попытки улучшить жизнь, и частично сделать свободными обыкновенных крестьян, но эти попытки успехом не увенчались. С другой стороны, Николай Первый не допускал инакомыслия, сделал так, что религия в жизни людей занимала чуть ли не первое место, что по определению не очень хорошо для нормального развития государства. Охранительная функция в принципе была соблюдена.

Внутренняя политика Николая I

Внутренняя политика Николая I. Продолжение

Вывод

Итог всему можно сформулировать следующим образом: для Николая 1 самым важным аспектом во время его правления была именно стабильность внутри своей страны. Ему не была безразлична жизнь обыкновенных граждан, но сильно улучшить её он не смог в первую очередь из-за самодержавного режима, который император полностью поддерживал и старался всячески укреплять.

Николай 1 является одной из ключевых фигур в России 19 века. Реформы Николая 1 в большинстве своём привели Россию из отстающей державы к прогрессивному росту как и экономически так и во внутренней политики. Но не во всем. Чтобы узнать, в чем, дочитай эту статью до конца.

Император Николай Первый

Реформы

Несмотря на то что Николай был самодержцем его реформы носили либеральный характер, такие нововведения нужны были для стабилизации положения страны.

Вот одни из важнейших нововведений Николая 1: финансовая (реформа Канкрина), промышленная, крестьянская, образовательная, цензурная реформа.

Реформа Канкрина (1839—1843), названа в честь министра финансов при Николае 1, Е.Ф. Канкрина.

Евстратий Францевич Канкрин

В ходе этого преобразования была произведена замена ассигнаций на кредитные государственные билеты. Согласно данному нововведению все торговые сделки должны были производиться только в серебре или золоте. Эти изменения установили стабильную финансовую систему вплоть до Крымской войны (1853—1856).

Промышленная реформа

Одна из важнейших экономических идей Николая 1. В момент когда Николай стал царем, состояние промышленности было отстающем по сравнению с западом, где заканчивалась промышленная революция. Большинство материалов Россия закупала в Европе. К концу царствования Николая ситуация очень изменилась. В первые в России сформировалась технически не отстающие и конкурентоспособная мануфактура.

Павел Дмитриевич Киселев

• Также Николай 1 провел первую железную дорогу в России(1837).
• Открыл первый технологический институт в Петербурге (1831).
• Помещичье землевладение (1837—1841).

Крестьянский вопрос также названная изменения Киселева (министр государственного имущества) помогла облегчить положение государственных крестьян России. Запрещалось помещикам ссылать крестьянина на каторгу применять к нему физическую силу, запрещалось разделять с семьей, крестьянин получили свободу передвижения, была создана крестьянское самоуправление, крестьяне могли выкупать себя, позже также могли выкупать землю у помещика, увеличение школ, больниц.

За нарушение законов помещика штрафовали или могли посадить в тюрьму. Из за этих изменений снизилось количество крепостных крестьян, но несущественно. Также улучшилось положение государственных крестьян, теперь каждому государственному крестьянину выдавались собственные наделы.

Образовательная реформа

В ходе помещичьего преобразования было создано очень большое количество крестьянских школ. Была разработана программа массового крестьянского образования, в 1838 году насчитывалось около 2552 школы, в которых учились 112000 учеников. До образовательного преобразования насчитывалось 60 школ, в которых учились 1500 учеников. В 1856 открылось большое количество училищ и вузов, была сформирована система профессионального и среднего образования в стране.

Но эта идея Николая все же была менее удачной чем предыдущие, это связано с тем что Николай 1 продолжил формирование сословного образования, основными предметами были латинский и греческий язык, остальные предметы выходили на второй план.

Эти изменения очень плохо послужила университетам: образование стало платным, преподавателей и ректоров выбирало министерство народного просвещения, обязательными предметами были — церковная история, церковное право, богословие.

Университеты были поставлены в зависимость от попечителей образовательных округов, их самоуправление было ликвидировано. Студентов сажали в карцер за правонарушения, также была введена форма для студентов, чтобы комендантам общежитий было удобно за ними следить.

Цензурная реформа (1826, 1828)

Это преобразование очень сильно повлияла на культуру и внутреннюю политику государства. Николай подавлял малейшее проявление вольнодумства. Цензурная реформа или как её ещё называют чугунная была очень жестокой по сути под запрет попадали все статьи, произведения и т.д которые хоть как-то затрагивали политику.

Ужесточение цензуры было связано с европейскими революциями которые бушевали по всей Европе, дабы не усугубить своё положение Николай создал чугунную реформу. Все популярные журналы на тот момент попали под запрет, под запрет попадали также пьесы. Эти реформы известны также большим количеством ссылок поэтов на каторги (Полежаев, Лермонтов, Тургенев, Пушкин, и т.д).

Итог и характер преобразований Николая 1 очень спорный. Несмотря на жесточайшую цензуру он умудрился удержать власть и улучшить экономическое положение. Но несмотря на все это стремления Николая 1 к централизации власти убило его реформаторские задумки.

Вы должны понимать, что здесь мы набросали схематический план реформ Николая 1. Вся полная информация есть в .

История России с начала XVIII до конца XIX века Боханов Александр Николаевич

§ 2. Реформы Николая I

§ 2. Реформы Николая I

Показания декабристов, данные во время следствия, открыли перед Николаем широкую панораму российской жизни со всеми ее неустройствами. Он приказал составить свод из этих показаний, держал его в своем кабинете и часто к нему обращался. Многое из того, о чем говорили декабристы, ему приходилось признать справедливым.

Вскоре после воцарения Николай удалил Аракчеева. Это, однако, не означало конец аракчеевщины. Многие люди, выдвинутые Аракчеевым, оставались при должностях и пользовались доверием Николая. Аракчеевские традиции были сильны до конца его царствования.

Тем не менее в первые годы правления в числе ближайших сподвижников Николая оказался ряд крупных государственных деятелей. Это прежде всего М.М. Сперанский, П.Д. Киселев и Е.Ф. Канкрин. С ними связаны главные достижения николаевского царствования.

Оставив мечты о конституции, Сперанский теперь стремился к наведению порядка в управлении, не выходя за рамки самодержавного строя. Он считал, что эту задачу невозможно решить без четко составленных законов. Со времени Соборного уложения 1649 г. накопились тысячи манифестов, указов и «положений», которые друг друга дополняли, отменяли, противоречили один другому. Отсутствие свода действующих законов затрудняло деятельность правительства, создавало почву для злоупотреблений чиновников.

По распоряжению Николая работы по составлению Свода законов были поручены группе специалистов под руководством Сперанского. Прежде всего были выявлены в архивах и расположены по хронологии все законы, принятые после 1649 г. Они были опубликованы в 51 томе «Полного собрания законов Российской империи».

Затем началась более сложная часть работы: были отобраны, расположены по определенной схеме и отредактированы все действующие законы. Иногда действующих законов не хватало для заполнения схемы, и Сперанскому с помощниками приходилось «дописывать» закон, на основании норм зарубежного права. К концу 1832 г. закончилась подготовка всех 15 томов «Свода законов Российской империи». «Император всероссийский есть монарх самодержавный и неограниченный, - гласила статья 1 «Свода законов». - Повиноваться верховной его власти не токмо за страх, но и за совесть Сам БОГ повелевает».

19 января 1833 г. «Свод законов» был одобрен Государственным советом. Николай I, присутствовавший на заседании, снял с себя орден Андрея Первозванного и возложил его на Сперанского. Таков был путь этого крупнейшего государственного деятеля. Начинал он с конституционных проектов, которые теперь пылились в архивах. Закончил - составлением «Свода законов» самодержавного государства.

В первые годы своего царствования Николай I не придавал большого значения крестьянскому вопросу. Постепенно, однако, царь и его ближайшее окружение приходили к мысли, что крепостное право таит в себе опасность новой пугачевщины, что оно задерживает развитие производительных сил страны и ставит ее в невыгодное положение перед другими странами - в том числе и в военном отношении.

Разрешение крестьянского вопроса предполагалось вести постепенно и осторожно, рядом частичных реформ. Первым Шагом в этом направлении должна была стать реформа управления государственной деревней. В 1837 г. было создано Министерство государственных имуществ, которое возглавил П.Д. Киселев. Это был боевой генерал и деятельный администратор с широким кругозором. В свое время он подавал Александру I записку о постепенной отмене крепостного права. В 1837–1841 гг. Киселев добился проведения ряда мер, в результате которых удалось упорядочить управление государственными крестьянами. В их деревнях стали открываться школы, больницы, ветеринарные пункты. Малоземельные сельские общества переселялись в другие губернии на свободные земли.

Особое внимание киселевское министерство уделяло поднятию агротехнического уровня крестьянского земледелия. Широко внедрялась посадка картофеля. Местные чиновники принудительно выделяли из крестьянского надела лучшие земли, заставляли крестьян сообща сажать там картофель, а урожай изымали и распределяли по своему усмотрению, иногда даже увозили в другие места. Это называлось «общественной запашкой», призванной страховать население на случай неурожая. Крестьяне же увидели в этом попытку внедрить казенную барщину. По государственным деревням в 1840–1844 гг. прокатилась волна «картофельных бунтов».

Помещики тоже были недовольны реформой Киселева. Они опасались, что попытки улучшить быт государственных крестьян усилят тяготение их крепостных к переходу в казенное ведомство. Еще большее недовольство помещиков вызывали дальнейшие планы Киселева. Он намеревался провести личное освобождение крестьян от крепостной зависимости, выделить им небольшие земельные наделы я точно определить размер барщины и оброка.

Недовольство помещиков и «картофельные бунты» вызвали в правительстве опасение, что с началом отмены крепостного права придут в движение все классы и сословия огромной страны. Именно роста общественного движения больше всего боялся Николай I. В 1842 г. на заседании Государственного совета он сказал: «Нет сомнения, что крепостное право, в нынешнем его положении у нас, есть зло, для всех ощутительное и очевидное, но прикасаться к нему теперь было бы делом еще более гибельным».

Реформа управления государственной деревней оказалась единственным значительным мероприятием в крестьянском вопросе за все 30-летнее царствование Николая I.

В 1825 г. внешний долг России достигал 102 млн. руб. серебром. Страна была наводнена бумажными ассигнациями, которые печатало правительство, пытаясь покрыть военные расходы и платежи по внешнему долгу. Стоимость бумажных денег неуклонно падала.

Незадолго до своей кончины Александр I назначил на пост министра финансов известного ученого-экономиста Егора Францевича Канкрина. Убежденный консерватор, Канкрин не ставил вопрос о глубоких социально-экономических реформах. Но он трезво оценивал возможности экономики крепостной России и считал, что правительство должно исходить именно из этих возможностей. Канкрин стремился ограничить государственные расходы, осторожно пользовался кредитом и придерживался системы протекционизма, облагая высокими пошлинами ввозимые в Россию товары. Это приносило доход государственной казне и защищало от конкуренции неокрепшую русскую промышленность.

Главной своей задачей Канкрнн считал упорядочение денежного обращения. В 1839 г. его основой стал серебряный рубль. Затем были выпущены кредитные билеты, которые можно было свободно обменивать на серебро. Канкрин следил, чтобы количество находившихся в обращении кредитных билетов в определенной пропорции соответствовало государственному запасу серебра (примерно шесть к одному).

Денежная реформа Канкрина (1839–1843) оказала благоприятное влияние на экономику России, способствовала росту торговли и промышленности. Кодификация законов, реформа управления государственными крестьянами и денежная реформа - таковы основные достижения николаевского царствования. С их помощью Николаю I к концу 30-х годов удалось укрепить свою Империю.

Личность Николая Император Николай I, вступивший на престол в 29 лет, сначала испытывал неуверенность и сомнения. Будущее России беспокоило Николая не меньше, чем декабристов. Несомненно, он был человеком ответственным, слова о благе Отечества были для него не пустым